К тому же, автоматика пушки МК101 на морозе часто отказывала. Отказывала пушка и из-за попадания снега и грязи, отбрасываемых пропеллерами на взлете. При проверке на земле после чистки и регулировки пушки стреляли нормально, но в воздухе после взлета замолкали после первых же выстрелов. Специалисты 5-й инспекции генштаба люфтваффе только и могли, что разводить руками.

Оперативно связавшись с инспекцией истребительной авиации, комиссия генштаба, несмотря на явную неэффективность пушек МК101 в бою и их неготовность к боевой эксплуатации, получила категоричное указание: немедленно снять бомбодержатели и установить МК101...

Бронированные "хеншели" оказались совершенно не приспособленными к русским морозам. От морозов лопалась резина на колесах шасси, смазка каменела, маслопроводы замерзали и т.д. Поршневая группа настолько быстро изнашивалась, что моторы уже через 40 часов налета требовали полной переборки и капитального ремонта. В то же время в нормальных условиях эксплуатации "Гном-Роны" отрабатывали до 200 часов.

Совершенно очевидно, что в сложившихся условиях все попытки немецких пилотов II./Sch.G.1 сдержать мощные удары советских танков оказались безуспешными, хотя немецкие пилоты, видимо, по инерции, в ряде случаев докладывали об уничтожении десятков советских танков.

Из-за потерь от огня зенитной артиллерии и атак советских истребителей II./Sch.G.1 довольно быстро утрачивала боеспособность и с начала декабря эскадрильи группы стали выводиться в тыл для пополнения личным составом и новой техникой. Одновременно в состав группы временно вошла 13.(Pz.)/JG51.

В начале января на фронт вернулась 8./Sch.G.1, но уже к 27 января 1943 г. в составе эскадрильи осталось 6 "хеншелей" и она вновь была выведена из боя.

Эскадрилье "хеншелей" из JG51 досталось не меньше - к 20 февраля в ее составе насчитывалось всего 2 боеспособных Hs129B-l...

Опыт боевого использования бронированных "хеншелей" в условиях воздушных боев на восточном фронте со всей очевидностью продемонстрировал, что система бронирования Hs129B совершенно не обеспечивает надежную защиту от снарядов и крупнокалиберных пуль штатного авиационного и зенитного стрелково-пушечного вооружения Красной Армии.

Действительно, полигонные испытания, проведенные в течение 1941-42 гг. в НИП АВ ВВС КА и ВИАМ, показали, что авиационная броня типа АБ-1, стоявшая на Ил-2, примерно в 1,5 раза превосходила по пулестойкости гомогенную авиационную броню немецкого производства.

То есть гомогенная броня бронекоробки "хеншеля" толщиной 6 мм (верх, борта и днище бронекоробки) в пересчете на советскую броню АБ-1 соответствовала броне эквивалентной толщины примерно 3,4 мм, а 12-мм броня (передняя стенка бронекоробки, бронеспинка и бронезаголовник кресла пилота) - 6,9 мм.

Спереди голова летчика защищалась бронестеклом толщиной 75 мм. Полигонные испытания в ВИАМ показали, что при лучшем оптическом качестве пулестойкость немецкого бронестекла в сравнении с бронестеклом типа К-4 на Ил-2 была хуже в 1,4 раза. В пересчете на советское бронестекло эквивалентная толщина бронестекла "хеншеля" составляла примерно 54 мм.

От стрелково-пушечного огня сверху-сзади голова летчика не была защищена броней со всеми вытекающими из этого последствиями.

Другими словами, бронирование Hs129 обеспечивало защиту пилота снизу-спереди, снизу-сзади и снизу-сбоку только от бронебойных пуль нормального калибра (типа Б-30) при условии, что стрельба ведется с дистанции до 300 м, а угол встречи с броней не превышает 15-20°.

Моторы и карбюраторы моторов снизу были прикрыты изогнутыми броневыми плитами толщиной 5 мм (эквивалентная толщина АБ-1 - 2,9 мм). Позади каждого мотора устанавливалась полукруглая плоская 5-мм бронеперегородка, которая прикрывала мотор снизу-сзади. Спереди и сверху моторы не бронировались и вследствие этого легко поражались осколками зенитных снарядов и стрелково-пушечным огнем.

Туннель и задняя створка маслорадиатора выполнялись из брони толщиной 5 мм (АБ-1 - 2,9 мм).

Бензо- и маслобаки не бронировались, хотя и имели протектор. Бачки с пусковым бензином, расположенные с внешних сторон мотогондол, не имели не только бронезащиты, но и протектора. В результате пожары на самолете в бою были обычным делом.

Недостаточно эффективное бронирование и отсутствие оборонительного вооружения в совокупности с невысокими летными данными (без внешних подвесок штурмовик имел максимальную скорость у земли - 385 км/ч, а с 30-мм пушкой и пилонами ЕТС50 - 305 км/ч) обеспечило и большие потери от советских истребителей и зенитной артиллерии.

В выводах НИИ ВВС КА, изучившего ряд трофейных образцов самолета Hs129B, отмечалось: "Вследствие отсутствия огневой защиты самолет может легко сбиваться воздушным противником". Указывалось также, что слабое бронирование делает его весьма уязвимым от огня пехотного оружия. В немецкой инструкции по использованию этого самолета отмечалось, что "...попадание в мотор и несущие поверхности в большинстве случаев приводит к потере самолета вследствие пожара", а при отказе одного мотора самолет летит со снижением и посадку в этом случае можно производить только с убранным шасси...

По показаниям пленных немецких летчиков на один потерянный в бою Hs129B-l летом 1942 г. приходилось около 20 боевых вылетов. И это в условиях полного господства люфтваффе в воздухе. Для сравнения, живучесть советского штурмовика Ил-2 в это же время составляла примерно 15-17 боевых самолето-вылетов на одну потерю.

В ходе боев на сталинградском направлении немецкое командование наконец-то осознало, что оно не имеет полноценной авиации непосредственной поддержки войск. Стало окончательно ясно, что ни Hs123, ни бомбардировочные варианты Bf 109, ни специальный бронированный Hs129B не в состоянии в полной мере выполнять задачи по непосредственной авиационной поддержке войск в обороне и в наступлении. В то же время основной задачей штурмовой авиации становится борьба с атакующими танковыми и мотомеханизированными группами Красной Армии.

Не мог похвастаться высокой результативностью на поле боя и чистый пикировщик Ju87, который нес к тому же серьезные потери. Так, боевые безвозвратные потери Ju87 на сталинградском направлении во втором полугодии 1942 г. только от огня зенитной артиллерии составили 493 самолета. К началу ноября во всех пяти авиагруппах пикировщиков 1-й, 2-й и 77-й эскадр насчитывалось всего 43 самолета Ju87.

Усиление противодействия истребителей и зенитных средств ПВО Красной Армии, а также неспособность истребителей люфтваффе обеспечить эффективное прикрытие авиагрупп непосредственной поддержки войск потребовали радикального пересмотра тактики боевого применения Ju87. Немцы были вынуждены наносить удары с малых и предельно малых высот. Как следствие, резко увеличились потери Ju87 от огня всех видов стрелкового оружия.

Кроме того, стало совершенно очевидно, что даже при большой плотности бронетехники, приходящейся на один км фронта, Ju87 даже самым точным попаданием бомбы может уничтожить или вывести из строя лишь один танк, израсходовав при этом весь запас бомб. Требовалось либо увеличивать плотность самолетов на км фронта, либо разрабатывать новые тактические приемы использования Ju87. Фактически уже к январю 1943 г. восемьдесят седьмые "юнкерсы" из классических пикировщиков превратились в штурмовики, которые не самым лучшим образом соответствовали требованиям к самолету-штурмовику.