Первый командир 790-го ИАП майор Ю.Б. Рынков

17 декабря 1942 г. полк был переведен на 3-х эскадрильный состав, технический состав для 3-й эскадрильи прибыл из вооруженной самолетами Пе-2 9-й отдельной дальнеразведывательной эскадрильи, летный — из летных школ и запасных авиаполков.

В период боев за Краснодар полк базировался в Невинномысске. В начале 1943 г. дважды таранил самолеты противника ставший лейтенантом заместитель комэска Павел Бабайлов. Менее чем за год удачливый летчик уничтожил 19 самолетов противника.

С 7 апреля 1943 г. полк числился в составе 229-й истребительной авиационной дивизии. Одна эскадрилья с 7 февраля по 31 апреля 1943 г. прикрывала от налетов немецкой авиации ж.д. узлы Армавир, Кропоткин и ж.д. станцию Мирская.

За период с 15 мая 1942 г. по 31 апреля 1943 г. было выполнено 1605 боевых вылетов, проведено 92 воздушных боя, сбито 74 самолета противника (19 бомбардировщиков и 55 истребителей); свои потери — 15 летчиков, 26 самолетов.

Истребители ЛаГГ-3 состояли на вооружении 790-го ИАП с 1942 по 1944 гг.

С конца апреля эскадрильи полка базировались на аэродромах Ново-Минская и Тимашевская. Личный состав отдыхал, приводил в порядок матчасть и вводил в строй молодое пополнение. Одновременно пилоты перегоняли новые истребители ЛаГГ-3 с завода № 31 в части 4-й воздушной армии. Полк тоже получил 15 новеньких истребителей, еще 17 ЛаГГов было передано из других частей 4-й воздушной армии.

После выполнения боевого задания, район Краснодара, 1943 г.

В ноябре 1943 г. в полку имелось 28 летчиков и 32 самолета. С ноября полк приступил к боевой работе, прикрывая десант частей Приморской армии на Керченский полуостров. 21 ноября из боевого вылета на разведку района северо-западнее Керчи не вернулся лейтенант Бабайлов, накануне у всех на виду в районе Керчи ас одержал свою 12-ю победу в воздушном бою. Бабайлов был сбит, а дальше началась история, достойная кинематографа — попал в плен, из плена освободили партизаны, партизан «накрыли» немцы, летчик же бежал на Кубань на лодке... В 70-е годы журналисты газеты «Правда» разыскали записку Бабайлова, которую он, еще будучи в Крыму, написал и просил передать командованию местных жителей, буде они ее обнаружат:

"Друг, брат, советский человек, если ты наш, а не враг, пошли это в мой полк, тебя за это отблагодарят. Войди в мою обстановку, я почти в безвыходном окружении фашистов... Ой как прошу послать, дорогой товарищ. Адрес такой — /7/7 21237 «К», Командиру. А сделать это просит советский летчик Павел Б. В полку меня все знают. Пошли, браток, не откажи в просьбе.

— По мне полк уже, наверное, справил панихиду. А я еще совсем живой и даже свободный. Когда сбили меня, я не разбился, а вывел машину из штопора и сел на пузо, крепко стукнулся головой в прицел, без памяти меня взяли фашисты. Когда пришел в память, не было у меня не пистолета, ни летной книжки. Сняли меня возле разбитой машины, причем так, чтобы за моей спиной были видны все звездочки. Я им от злости сказал, что они все мои, чтобы они быстрее прикончили. А они, сволочи, радовались, называли меня гросс-асом, связались со своим начальством, и то приказало отправить меня живым экспонатом на их трофейную выставку в Берлин. Все допытывались про нашу технику, а я им ни слова про это, только матом все крою, гнидами называю. Ночью посадили в легковушку и повезли. Сопровождал офицер и говорил, что в Берлине все равно язык развяжут. Я ж думал, что туда они меня ни за что не довезут, что если повезут самолетом, то выпрыгну из него, а если по морю, то брошусь в воду. А теперь, когда на свободе, опять жить хочется. Спасли меня крымские партизаны, их здесь в Крыму много. И документы мои забрали у убитого конвоира, вернули мне. Только уйти далеко от места не успели, как началась облава. Меня трое затянули в воронку, прикрыли кураем. Обещали прийти за мной, когда утихомирится, чтобы так ждал. Видимо, побили тех трех, потому что второй день их нет. Сам буду ночью лезть, только фашисты кругом ходят...