Этот класс кораблей, весьма мощных для своего времени, постигла трагическая и бесславная судьба. "Император Александр Третий" был спущен на воду 15 апреля 1914 года и вступил в строй весной 1917 года. Он почти не принимал участия в войне в связи с усиливавшимся разложением личного состава флота. Корабль находился в Севастополе вплоть до захвата Крыма немцами. К тому времени он не был под полным контролем большевиков и, по существу, являлся помехой в деле усиления их влияния на флоте. Наступление немецких войск вынудило командующего флотом контр-адмирала Саблина 30 апреля уйти в Новороссийск со всем пригодным к выходу в море флотом. Немецкое правительство вело в то время переговоры в отношении возвращения кораблей в Севастополь. Согласно достигнутому соглашению, "Воля" и шесть эсминцев 19 июня 1918 года вернулись в главную базу, где согласно русско-немецкому договору поступили в подчинение немецкого командования. В отношении этих кораблей договор давал немцам возможность использования их для охраны при проведении полицейских акций и выполнения военных задач, но при этом право собственности оставалось за советским правительством, которое было заверено в том, что корабли будут возвращены после заключения всеобщего мира. В середине 1918 года немцы использовали некоторые из легких кораблей. В сентябре предполагалось использовать и "Волю", так как определенные признаки указывали на возможность повторения Дарданелльской операции. Официально корабль никогда не был в строю немецкого флота, но выходил в море под немецким "испытательным командованием".

После военного краха центральных держав корабли в полном порядке были переданы местным властям. Вскоре после этого в Черное море вошли корабли Антанты для интервенции против большевиков и под их защитой была создана Белая армия Врангеля, а одновременно с этим и Белый флот, включивший все боеспособные корабли. Его флагманом стал "Генерал Алексеев" (бывший "Воля"). После некоторых начальных успехов белые были разгромлены и, поскольку они не могли держаться без помощи покинувших Крым союзников, им также пришлось оставить Россию в 1920 году. Все наиболее современные корабли ушли сначала в Константинополь, а затем в Бизерту. Там, на задворках французской базы стояла большая врангелевская эскадра с уменьшенным личным составом и ждала лучших дней, которые так никогда и не наступили. На кораблях вскоре наладилась обычная служба, которая, однако, распалась с прекращением поступления французских государственных субсидий. Корабли стало невозможно содержать.

Советское правительство не оставляло надежды вернуть себе свои корабли. Поток дипломатических нот по поводу возвращения кораблей, особенно "Воли", не стихал между Москвой и Парижем. Но лишь русско-французское сближение 1934-1935 годов привело к некоторому соглашению по этому вопросу. Посланная в Бизерту техническая комиссия была вынуждена констатировать, что линкор, как и остальные корабли, к тому времени заржавел настолько, что ремонт не оправдал бы себя. После этого некоторые корабли были проданы на слом во Францию, однако, с условием, что пригодные для использования части вооружения "Воли" будут перевезены в Советский Союз. На деле все это осуществлялось, но настолько медленно, что начавшаяся воина помешала всем планам.

В ходе Второй мировой войны, во время оккупации Франции, в руки немцев попал французский пароход "Nina", в трюмах которого и находились 305-мм орудия Обуховского завода с линкора "Воля". Этот необычный трофей был передан фирме Круппа с целью изготовления новых лафетов и боезапаса для использования пушек в береговой обороне.

Для инженеров Круппа объем полученного задания был совершенно ясен. Предполагалось, что новые лафеты будут сильно отличаться от первоначальных башенных лафетов "Воли" и отвечать современным требованиям, в частности, иметь значительно большие углы возвышения для обеспечения большей дальности. Кроме того, они должны были быть рассчитаны на меньшую эластичность стационарных бетонных оснований. Но более серьезные затруднения оказались в другом. Хотя было известно, что фирма имела дело с первоклассным пушечным материалом, не было совсем ясно, какие напряжения он может выдержать. Не имелось никакого представления о том, какой порох использовался русскими, а следовательно, не были известны диаграммы давления при сгорании пороха, которые были отправной точкой конструкторов орудий. Не имели представления немецкие инженеры и о весе снаряда, его форме и начальной скорости. Больше того, немцам никогда не приходилось видеть стрелковые таблицы, они не знали сколько выстрелов было сделано из этих орудий. Степень выработки и выгорания ствола можно было определить лишь приблизительно. Прогар пороховой каморы не следовало принимать в расчет, поскольку русские, очевидно, пользовались металлическими гильзами с центральным детонатором, воспламенявшимся ударником в клиновом затворе. В результате недостатка данных, измерения параметров могли быть весьма приблизительными и специалистам пришлось основываться на более или менее предположительных расчетах. В конце концов, это могло привести к повреждению орудий и серьезной угрозе безопасности персонала.

Тем не менее все трудности были преодолены. Результатом упорной работы стал башенный лафет с углом возвышения 45 градусов. Новые таблицы стрельбы были рассчитаны для немецкого пороха. Было произведено три типа снарядов, включая полубронебойную гранату весом 385 кг. Механизмы подачи и заряжания обеспечивали один выстрел в 50 секунд. Заряд первоначально был рассчитан для получения дальности в 43 км при наибольшем угле возвышения (учитывая также высокую позицию будущей батареи "Mirus").

Не обошлось и без аварий. Во время опытного обстреливания и испытания орудий на полной дальности на одном из стволов лопнул скрепляющий обод. Остальные стволы также показали следы перегрузок. В связи с этим, заряды были уменьшены и дальность стрельбы сократилась до 42 км. Несмотря на принятые меры выгорание и разрушение стволов было весьма значительным, поскольку скорость сгорания более современного немецкого пороха была больше, чем у русского и скорость прохождения снаряда по каналу ствола была соответственно гораздо больше. В связи с этим дальность стрельбы заметно сокращалась с каждым выстрелом.