В последовавшей дискуссии о будущем этих крейсеров флот настаивал на их достройке по современным проектам, а промышленность, напротив, стремилась поскорее направить их на переплавку, считая, что построить корабль заново обойдется, может быть, и дешевле: не надо будет тратить силы и средства на аккуратный демонтаж уже готового.

Так называемое самоприкрытие кораблей считалось невозможным. Зенитный комплекс М-2бис имел дальность стрельбы 42 км, а в те годы ожидалось поступление на вооружение американской авиации ракет «воздух—корабль» с досягаемостью до 150—200 км, которые, впрочем, реально появились лишь спустя почти два десятилетия. Огневая производительность комплекса М-2бис составляла всего один пуск в полторы минуты, а комплекса М-1 — два пуска в минуту.

По оценке председателя Госкомитета по судостроению (т.е. министра судостроения) Б.Е. Бутомы, достройка крейсеров должна была обойтись в 2 млрд. рублей, а каждый год их эксплуатации — в 200 млн. рублей. Эти затраты приведены в масштабе цен, действовавших до реформы 1961 г., в ходе которой 10 «старых» рублей менялись на один «новый», покупательная способность которого снижалась весьма умеренными темпами вплоть до начала «перестройки».

Кроме того, как достраиваемые корабли, так и их атомные аналоги еще не были обеспечены основными комплектующими системами. Наибольшие сомнения вызывал зенитный комплекс М-3, находившийся только на проектной стадии. Поэтому пришлось пойти на использование комплекса М-2бис (морской версии сухопутного С-75М), дальность стрельбы которого уступала М-3. Кроме того, в нем применялись ракеты на высокотоксичных и агрессивных компонентах жидкого топлива, абсолютно неуместных на надводных кораблях, по основам своего применения должных выдерживать попадания снарядов и бомб противника с минимальным ущербом для боеспособности. Да и противокорабельный комплекс П-6 был фактически принят на вооружение только в 1964 г. Правда, задержка с его разработкой примерно соответствовала сдвигу сроков постройки подводных лодок — его носителей и, скорее всего, не слишком осложнила бы и ввод в строй достраиваемых крейсеров в том случае, если бы было принято соответствующее решение.

Еще менее реальным выглядело строительство атомных крейсеров: на все перечисленные проблемы накладывалось фактическое саботирование атомным ведомством всех работ по мощному реактору, необходимому для этого корабля. В результате от достройки крейсеров пр. 68бис-ЗиФ отказались, равно как и от строительства атомного корабля пр. 63.

Буйство фантазии отечественных корабелов в конце 1950-х гг. проявилось не только в разнообразии вариантов модернизации недостроенных крейсеров, но и в проработке воистину научно-фантастических проектов.

Одним из них был погружающийся скоростной ныряющий катер-ракетоносец пр. 662, вооруженный комплексом П-6. В лодочном ЦКБ-18 в 1958 г. были проработаны варианты такого корабля: основной, представляющий собой погружающийся катер водоизмещающего типа с надводной скоростью 32—38 узлов и модификация на подводных крыльях с увеличенной до 45—50 узлов скоростью и уменьшенной дальностью. Однако при подготовке судостроительной программы ныряющий катер сочли неперспективным, так как надводная скорость его основной версии не обеспечивала уверенный отрыв от надводных кораблей противника, а дальность варианта на подводных крыльях была недостаточна. Кроме того, подводная скорость ныряющего катера (5—6 узлов) оказалась слишком мала для выполнения боевых задач. Для сравнения провели проектную оценку и чисто подводного ракетоносца с соответствующим ныряющему катеру водоизмещением 220 т, оснащенного парогазовой турбинной установкой для обеспечения подводного хода 25 узлов. Но и чисто подводный вариант по всем статьям уступал более крупным субмаринам.

Несколько дольше продолжалась разработка надводных малых ракетоносцев пр. 901 и 902 водоизмещением 400—800 т со скоростью до 50 узлов, вооруженных 2—4 крылатыми ракетами П-6 или П-35. Будучи по вооружению всего лишь ракетными катерами-«переростками», они, тем не менее, должны были действовать за пределами ближней прибрежной зоны. Основным недостатком этих кораблей являлась слабость средств ПВО. В то же время дальность пуска ракет П-35, а тем более П-6, представлялась избыточной из-за невозможности размещения соответствующих средств приема целеуказания. Постановлением от 21 июня 1961 г. проектирование и строительство ракетоносцев пр. 901 и 902 прекратилось.

Однако к концу 1960-х гг. их замысел был все-таки претворен в жизнь в малых ракетных кораблях пр. 1234, хотя в качестве ударного вооружения приняли комплекс «Малахит» с меньшим диапазоном дальностей (до 120 км), что более соответствовало кораблям данного класса. При этом применение появившегося к тому времени зенитного ракетного комплекса самообороны «Оса-М» обеспечивало противовоздушную оборону от атак хотя бы единичных самолетов противника.

Как уже отмечалось, на начальной стадии разработки в качестве единственного типа носителя комплекса П-6 рассматривалась дизель-электрическая подводная лодка пр. 651. В то время в разной степени готовности находилось несколько проектов атомных подводных лодок, но практически все они предполагались в качестве носителей баллистических (пр. 658 и 639) или крылатых (пр. 659 и 653) стратегических ракет. Да и единственный атомоход пр. 627 без ракетного вооружения первоначально предназначался для решения стратегической задачи — доставки к вражеским берегам одной гигантской торпеды калибром 1,52 м с термоядерным зарядом. Ядерные энергоустановки в те годы были еще малочисленны и дороги. По-видимому, считалось, что их применения достойны только корабли-носители термоядерного оружия, предназначенные для выполнения стратегических задач.

Переход на ядерную энергетику подводных носителей противокорабельных ракет определялся несколькими обстоятельствами. Во-первых, весной 1958 г. впервые вышла в море первая отечественная АПЛ К-3 пр. 627. Все познается в сравнении. С этого момента моряки убедились в том, что, в отличие от своих ныряющих предшественниц, только атомоходы имеют право именоваться настоящими подводными лодками. Из чего-то неопределенного, граничащего с фантастикой, атомная энергетика перешла в повседневную реальность. Многократно расширились производственные мощности по изготовлению атомных реакторов и других элементов энергоустановок. Во-вторых, успехи в создании баллистических ракет и совершенствовании средств ПВО породили серьезные сомнения в перспективности крылатых ракет как средства поражения стратегических целей. В-третьих, в советском высшем военно-политическом руководстве наступило адекватное осознание угрозы со стороны авианосцев, а борьба с ними стала рассматриваться как особо приоритетная задача.

Первым и наиболее важным шагом стала трансформация подводной лодки-носителя стратегических крылатых ракет П-5 пр. 659 в оснащенную противокорабельными П-6 лодку пр. 675. Необходимость разработки нового проекта под применение П-6 определялась сложностью размещения более тяжелого и громоздкого оборудования корабельной системы управления ракетным комплексом П-6 «Аргумент». При этом лодка должна была сохранить возможность применения ракет П-5 и по-прежнему нести соответствующую корабельную аппаратуру. В ходе разработки выявилась возможность ценой небольшого роста водоизмещения увеличить число размещаемых на лодке ракет с шести до восьми. Высокая степень преемственности с пр. 659 позволила всего за год сформировать и представить Заказчику окончательный облик пр. 675. Он оказался столь привлекателен, что адмиралы без колебаний включили почти два десятка этих кораблей в программу судостроения на семилетку. Наряду с пр. 675 этой программой предусматривалось еще более массовое строительство дизель-электрических ПЛ - носителей ракет П-6: больших лодок пр. 651 и средних — пр. П654. Последние представляли собой ракетоносную модификацию новой средней подводной лодки пр. 654, спроектированную в СКБ-112 (Красное Сормово).