Перевод, обработка и пояснения Владимира Щербакова.
В основу этого материала легло интервью, которое взял Франджо Хальк у бывшего военнослужащего соединения «К», инженера-механика сверхмалой подводной лодки типа «Зеехунд» Харальда Зандера (29 мая 1923 г.р.).
— В 1934 г. я пошел в школу «Берлин-Далем» и закончил ее в 1941 г. На восьмом году обучения я решил пойти служить на флот: армия или военно-воздушные силы меня не прельщали. Я подписал необходимые для зачисления документы еще до того, как получил школьный выпускной аттестат. Это было 30 сентября 1941 г.
Моя же по-настоящему служебная деятельность в кригсмарине официально началась с зачислением в военно-морское училище в городе Киль, где я прошел курс базовой подготовки по специальности корабельного инженера-механика. Курс подготовки был весьма интенсивным и содержательным, продолжался он вплоть до апреля 1942 г.
Из училища в Киле мы выпустились машинистс-маатами по специальности «корабельный инженер-механик», получив затем назначение на большой корабль — мобилизованное судно водоизмещением 5000 т, которое использовалось в качестве тральщика. Так я попал на юг Франции — моя часть стояла в городе Руайане, что у устья реки Гаронна. В нашу задачу входила «расчистка» фарватера для обеспечения выхода в море итальянских и немецких подводных лодок, направлявшихся в дальний путь к берегам Японии за дефицитными металлами и рудой с тем, чтобы доставить их в Европу.
В носовой части нашего корабля была установлена специальная катушка («магнит»), которая была вынесена вперед на значительное расстояние и подпитывалась от нашего судового дизеля (фактически этот тральщик «толкал» катушку-магнит, ранний вариант электромагнитного трала, впереди себя. — Прим. В.Щ.). Для этого на борту имелся дополнительный запас дизельного топлива. Катушка, этот достаточно здоровый магнит, «шел» таким образом впереди субмарин и подрывал мины, при этом наш корабль находился от мест подрыва мин совсем близко.
В1942— 1943 гг. я сменил несколько мест службы, пока в конце концов не получил назначение в качестве главного инженера-механика на подводную лодку типа VIIC, в военно-морскую базу Годенхафен, что в районе нынешнего Гданьска (Польша) (Видимо - Готенхафен, то есть Гдыня - прим. ВВС). На таких «учебных» субмаринах был полный экипаж, как полагается по штату, так что в случае необходимости они могли быть направлены на настоящие, боевые задания. Я занимал должность главного инженера-механика, имел унтер-офицерское звание, но еще не завершил полностью курс обучения.
Вскоре состоялось назначение в Нейштадт (портовый город и пункт базирования нацистских ВМС на западном побережье Мекленбургской бухты, на территории земли Шлезвиг-Гольштейн. — Прим. В.Щ.).
На тот момент у нас не было ни одного боеготового «зеехунда». Первоначально мы располагали только двухместными сверхмалыми подводными лодками, оснащенными лишь электромоторами и аккумуляторными батареями (речь идет о предшественнике СМПЛ типа «Зеехунд» — сверхмалой подводной лодке типа «Хехт», которая использовалась немцами для подготовки будущих экипажей «зеехундов». — Прим. В.Щ.). Мы приступили к обучению и выходам в море на этих мини-субмаринах.
«Тюлени» прибыли к нам, насколько я помню, где-то в октябре или ноябре. Осуществлять вождение мини-субмарины в надводном или подводном положении не доставляло особого труда, не вызывала проблем и эксплуатация корабельной энергоустановки. Корабль имел длину 12 м и имел на вооружении две торпеды, которые крепились в нижней его части. В надводном положении для движения мы использовали дизель, к которому добавлялся электромотор, установленный позади дизеля. Когда мы погружались, то выключали дизельный двигатель и продолжали движение под водой только на электромоторе, который запитывался от аккумуляторных батарей, установленных впереди. В надводном же положении электромотор исполнял роль генератора, который заряжал аккумуляторные батареи. Затем мы выполняли погружение и использовали батареи для того, чтобы питать электромотор и «двигать» наш корабль...
Для управления же мини-субмариной в подводном положении мы использовали те знания и навыки, которые были приобретены на «больших» подводных лодках. Тот учебный отряд именовался «группа К», а позже прибыл адмирал Хейе, который создал новое соединение и добился весьма впечатляющих результатов.
Где-то в конце февраля или в начале марта, уже точно и не помню, я завершил обучение на этих курсах. Из десяти наших новых мини-субмарин была сформирована отдельная флотилия.
Впрочем, я забыл упомянуть об одной детали: мини-подлодки, на которых мы должны были совершать боевые выходы в море, находились в Вильгельмсхафене (тогда одна из крупнейших немецких военно-морских баз, а сегодня — главная ВМБ и крупный порт в Германии. — Прим. В.Щ.). Там мне был назначен командир экипажа, с которым у нас установились довольно тесные профессиональные и просто дружеские отношения. Затем нам дали лодку, и некоторое время мы потренировались, совершая на ней там же в Вильгельмсхафене учебные выходы в акватории порта, выполняли погружения и прочие действия, хотя это было скучновато — мы мало что могли там увидеть. Ведь Вильгельмсхафен не зря прозвали «грязным городом» (думается, что здесь более подходящим было бы словосочетание «город-помойка». — Прим. В.Щ.): на глубине 2—3 м в порту была такая грязь, что вы не могли бы ничего увидеть.