Разумная предосторожность
В самом начале 70-х годов на одном из полигонов после окончания учений проводится военный парад и показательное бомбометание. Среди группы высших офицеров выделяется пожилой генерал – участник минувшей войны. Узнав о предстоящей работе "летунов", он бочком-бочком отделяется от группы и занимает место рядом со штабным бронетранспортёром, усаживаясь почти под днищем – абы чего не вышло. Более молодые храбрые коллеги ехидно обсуждают между собой ветерана в лампасах.
Над смотровой площадкой стоит довольно плотная облачность. В один из просветов устремляется четверка истребителей-бомбардировщиков. Оказавшись ниже облаков, ведущий обнаруживает, что пикирует прямо на смотровую площадку, и командует: "Сброс отменяю!"
Но у ведомых пальцы уже на кнопке бомбосбрасывателя, нервы напряжены. Услышав первое слово "Сброс…", они жмут на нее.
Пыхтя, ветеран выбирается из под брони и, по-отечески журит засыпанных землей зрителей:
"Не послушались, а я же знаю наших соколов".
Техинформация
Конец 70-х годов. В США принимаются на вооружение крылатые ракеты морского и воздушного базирования "Томагавк" и ALCM. Полковник, замполит части проводя политическую информацию, и желая блеснуть своими познаниями в технике, рассказывает личному составу о том, что "Коварные империалисты придумали две новые ужасные ракеты…" – тут он забывает названия ракет и, подглядев в свои записи, уверенным голосом продолжает – "Одну из них назвали Тома, а вторую – Гаек".
Народный метод
Два пилота на "спарке"потеряли ориентировку. К счастью, вскоре они вышли на железнодорожную ветку. Идя вдоль нее, они вскоре увидели населенный пункт. Снизившись до минимально возможной высоты, они прошли вдоль станции и попытались прочитать её название. Однако скорость полёта оказалась слишком высокой, и разобрать название им не удалось. Впрочем, лётчики успели заметить, что название состоит из четырёх букв. Тогда экипаж принял следующее решение: сделать ещё один заход, в ходе которого один из пилотов должен обратить всё своё внимание на две первые буквы, а другой – на две последние. Совершив очередной проход вдоль станционных построек, летчики с радостью делятся своими наблюдениями: Первый называет две увиденные им буквы – К и А, второй с удивлением добавляет - Ф и Е.
Штурманский расчет
Бомбардировщик на боевом курсе. Штурман дает команду летчику довернуть вправо ровно на один градус. "На один градус я не смогу", – отвечает пилот. "А на сколько сможешь?" – спрашивает штурман. " Градуса на три, не меньше", – следует ответ. После секундного замешательства штурман отдает пилоту четкую команду: "Поворот вправо на пять градусов и сразу же влево на четыре".
Инициатива
Семидесятые годы, Дальний Восток, аэродром морской авиации флота. При подвеске в бомбоотсек Ту-16, срывается и падает на бетонку торпеда. Все залегли… Тишина. Народ постепенно начинает приходить в себя. В это время молодой лейтенант-двухгодичник вспоминает, что в жизни всегда есть место подвигу. Неожиданно он вскакивает, подбегает к торпеде, выкручивает взрыватель, и, как гранату, бросает как можно дальше.
Удивительно, но лейтенанта даже не побили. А ведь могли. Зима-то была снежная, и весь личный состав полка последующие три дня разгребал двухметровые сугробы, пока "секретное изделие" не было найдено.
Ошибочка вышла
На запасной аэродром перегоняют фронтовой бомбардировщик Су-24. Туда же заранее на Ан-12 прилетает группа обеспечения. Поступает информация, что Су-24 взлетел. Встречающие ждут. Наконец, на экране РЛС появилась отметка от цели. При этом самолет ведет себя довольно странно – скорость и высота полета уж больно маленькие. Наземный персонал начинает волноваться. Не случилось ли что? С земли запрашивают приближающийся "борт": "Как двигатели? Как шасси?"
"Иду на одном двигателе, шасси не убрано", – слышится в ответ. Начавшаяся было паника проходит в тот момент, когда над полосой появляется… Ан-2 шутника из ближайшего колхоза.
Бдительность
В 80-е годы в ЦАГИ решили бороться с выносом за проходную иностранной авиационной литературы из библиотечных фондов, на что охрана получила довольно четкие распоряжения. Вскоре на проходной "повязали" ничего не подозревающего Михаила Лернера, у которого из портфеля торчал журнал "Иностранная литература".
Снайпер
В середине 60-х годов для поражения наземных целей решили попробовать использовать ракеты класса "воздух-воздух" К-5М (РС-2УС) с наведением по равносигнальной зоне луча бортовой РЛС самолета-носителя.
Иногда происходило следующее: по мере подхода ракеты к цели росла мощность отраженного от земли сигнала. Он накладывался на прямое излучение бортовой PЛC и ракета, не долетая до земли, уходила вверх, как бы рикошетировала, и подрывалась самоликвидатором в воздухе.
Один озадаченный пилот долго приходил в себя и все время повторял: "Все мог подумать, но чтобы я в земной шар не попал…"
В 50-е годы на Дальнем Востоке Ту-2 были вооружены парогазовыми торпедами, требующими пятичасовой подготовки к подвеске.
Истребители любили с серьезным выражением лица спросить у летчика-торпедоносца:
"Правда ли, что вас по тревоге строят… и ведут в баню?"
В это же время отрабатывалось применение ракет K-13A с тепловой головкой самонаведения по наземной цели. В качестве мишени использовался самолет Ил-28 с работающими или остывающими двигателями. И, вот, атакующий самолет уже в воздухе. Пилот ждет разрешения на применение оружия. Руководитель стрельб согласно инструкции лично подъезжает на УАЗике к мишени. Все в порядке – двигатели горячие, механика у самолета нет (стало быть, уже в укрытии). Можно давать разрешение на пуск ракеты.
После атаки и разрыва ракеты к Ил-28 подъезжает вся наземная команда специалистов во главе с руководителем стрельб. Все отлично – один из двигателей разворочен прямым попаданием. Но! В кабине Ила ни жив ни мертв сидит сжавшийся в комок техник самолета с пробитой осколком шапкой (хорошо что не с головой ).
Что же произошло? Оказывается, когда техник запустил двигатели, самолет поехал по аэродрому – машина-то была списанной, тормоза у нее не работали. Что делать? Тогда техник выключил двигатели и побежал в ближайший лесок искать бревна, чтобы подложить под колеса вместо колодок. В это время как раз и наведался на площадку руководитель стрельб. Увидев, что все нормально, он со спокойной душой убыл на КП. Тут с дровами появился ничего не ведающий техник. Укрепив самолет, он забрался в кабину, вновь запустил двигатели, и… тут как рванет!
Капитальный ремонт
Ту-95 вернулся из полёта. Командир корабля сдает машину группе обслуживания и записывает в журнал выявленный в полёте дефект – "Неприятный шум в наушниках". Вскоре в том же журнале появляется запись специалиста по радиооборудованию – "Недостаток устранен. Шум приятный".
Сам сапог
В эпоху до распространения радиосвязи летчики общались в воздухе исключительно жестами, благо кабины в те годы были открытыми. Впрочем, команды иногда понимались не совсем однозначно…
Пара истребителей И-16 вылетает на отработку воздушного боя. Пилоты после взлета убирают шасси, для чего приходится делать несколько десятков оборотов специального штурвальчика. У ведомого при этом правая нога шасси убирается не полностью. Ничего страшного в этом нет. Ногу можно "дожать". Ведущий, желая помочь товарищу, высунув правую руку из кабины делает ею загребающий жест к груди. Ведомый же воспринимает это как приказ сплотить строй и подходит ближе. Ведущий повторяет сигнал – ведомый с опаской подходит вплотную и заводит свое крыло в пространство между крылом и стабилизатором самолета командира.
Отчаявшись, ведущий вертится в крайне тесной кабине, извлекает свою правую ногу и выставляет ее в воздушный поток. Ведомый отходит на безопасное расстояние, сам ужом выкручивается в кабине и показывает командиру свою левую ногу. Тому ничего не остается как плюнуть, развернуться и идти на аэродром базирования.
После посадки командир устраивает ведомому разнос: – Ну, ладно, когда я рукой махал, ты это как команду "подойти" воспринял. Но когда я тебе ногу показал, тут-то ты что подумал? Как что? – возмущенно отвечает ведомый – Я думал, вы меня сапогом обозвали…
Делай как Я
К той же теме общения в полете жестами относится и следующая популярная в 30-е годы байка. Один из учлетов, выделяющийся среди остальных курсантов отличной техникой пилотирования, очень волновался перед первым самостоятельным вылетом. Инструктор, видя такое состояние своего подопечного, оттягивал сей знаменательный в жизни каждого летчика момент. Он, то посылал парня на дежурство по аэродрому, то придумывал ему еще какое-либо занятие. В конце концов, курсант сам начал думать о том, что он ни на что не годен. Тогда командир училища посоветовал инструктору пойти по известному принципу обучения плаванию. Он предложил ему подняться с учлетом в воздух, затем отвернуть в своей кабине ручку управления, показать ее курсанту и… выбросить за борт. Естественно, молодому пилоту ничего не оставалось делать, как самостоятельно вести самолет, не рассчитывая на помощь инструктора. Конечно, такое можно было делать только в том случае, если инструктор был абсолютно уверен в способностях своего ученика. В данном случае это был тот самый случай.
И вот, на следующий день, учлету назначается обычный тренировочный полет с инструктором. Парень прекрасно пилотирует, очень уверенно ведет себя в полете. Инструктор решает: – момент настал! Отвернув ручку, он вертит ею перед носом учлета и выкидывает из кабины. Как ни странно, на лице курсанта не видно никакой тревоги. Он согласно кивает головой и, пытаясь перекричать шум ревущего двигателя, отвечает инструктору: "Команду "делай как я" понял." После этого наклоняется в своей кабине, также выворачивает ручку управления и, повертев перед глазами оцепеневшего инструктора, выбрасывает ее за борт.
К счастью, все закончилось благополучно. Оказывается, курсант каким-то образом узнал о готовящейся "подколке" и взял с собой в полет ручку управления со старого списанного самолета. Именно ее он и выбросил из самолета. Впрочем, инструктору это стало известно только после посадки. Представляете его состояние, когда парень начал заходить на посадку!
