Ростислав Ангельский
Летом 1855 г среди состоятельной петербургской публики модным развлечением стали поездки по южному побережью Финского залива - полюбоваться на паруса враждебного английского флота, не смеющего приблизиться к Северной Пальмире. Война представлялась театральной постановкой - жутковатой, но абсолютно безопасной для зрителей.
К сожалению, на другом театре военных действий, у берегов Крыма недоступные для мин тех лет глубины моря и отсутствие узостей с настроенным за полтора века множеством фортов позволили флоту владычицы морей и ее союзникам высадить огромную армию. Помня уроки Кутузова, союзники не углублялись в необъятные просторы нашего отечества, но после длительной осады взяли Севастополь и вынудили Россию подписать ущербный для нее мир.
Обладая крупнейшей армией мира, Россия проиграла войну из-за подавляющего количественного и качественного превосходства флотов противников.
Прошло без малого столетие. Практически сразу после падения фашистской Германии определился круг новых вероятных противников Советского Союза - в первую очередь традиционных морских держав.
Действия вооруженных сил этих стран в Нормандии, на Средиземном море и в ходе операций на Тихом океане подтвердили возможность высадки стратегических десантов, открывающих новый фронт или театр военных действий. В случае начала войны угроза с моря затруднила бы проведение операций советских вооруженных сил как на Европейском, так и на Дальневосточном театрах военных действий.
Даже к середине пятидесятых годов, несмотря на развертывание массового строительства крейсеров и эсминцев, по численности надводных кораблей основных классов советский флот многократно уступал американским военно-морским силам.
С учетом ограниченных возможностей судостроительной промышленности, защиту побережья нашей страны могло обеспечить только наращивание боевых возможностей подводных сил и повышение эффективности морской авиации, в первую очередь за счет применения качественно нового ракетного оружия.
Вполне естественным было стремление заимствовать богатый опыт разработки ракетного оружия поверженной Германии, благо большое количество документации и образцов немецкой ракетной техники было вывезено в Советский Союз.
Из множества разрабатывавшихся немцами противокорабельных крылатых ракет до практического применения были доведена только Henshel-293. Потоплением английского шлюпа Egret 27 августа 1943г был открыт список кораблей - жертв этого оружия, пополненный в дальнейшем четырьмя английскими и одним греческим эсминцами, а также множеством транспортных судов. Из тысяч изготовленных немецкой промышленностью Hs-293 по неприятельским целям было запущено более 2300 ракет.
Однако, несмотря на довольно успешное применение противокорабельных ракет, в ходе боевых действий определился ряд их серьезных недостатков, прежде всего, малая дальность пуска - около 15 км.
Первоначально Hs-293 разрабатывалась и испытывалась в чисто планирующем варианте. В ходе проводимых с мая 1940 года летных испытаний выявилось неудобство наведения такого летательного аппарата - он отставал от носителя, смещаясь в плохо просматриваемую заднюю полусферу. Поэтому, начиная с декабря на испытания поступили предсерийные Hs-293 A-0, оснащенные несбрасываемыми подфюзеляжными контейнерами с жидкостным ракетным двигателем, работа которого в течение 10 сек обеспечивала разгон крылатой ракеты и ее вывод в переднюю полусферу самолета носителя. При этом легко реализовался простейший метод наведения "по трем точкам" - на основной части траектории самолет-носитель, ракета и цель находились на одной прямой. Большую часть пути ракета летела по инерции - при пусках на максимальную дальность продолжительность участка планирования превышала 85% полетного времени. Этим определяется одно из употреблявшихся в те годы названий этого оружия - "ракетная планирующая бомба", хотя в советских документах как правило использовалось наименование "реактивная авиационная торпеда".
В подфюзеляжных контейнерах размещался ЖРД Walter 109-507B с тягой 600 кг, баки с компонентами топлива - перекисью водорода и перманганатом кальция (катализатором разложения перекиси водорода), для обеспечения секретности именовавшимися соответственно "T-stoff" и "Z-stoff", и баллоны со сжатым до давления 200 кг/см2 воздухом. Относительно низкотемпературный процесс разложения перекиси водорода не обеспечивал сколько-нибудь высокого удельного импульса двигателя, многочисленные баки и баллоны сжатого воздуха ухудшали конструктивное совершенство двигательной установки, а ее размещение в отдельном контейнере при определенных удобствах эксплуатации увеличивало вес конструкции и создавало дополнительное аэродинамическое сопротивление по сравнению с установкой двигателя в фюзеляже ракеты.
Помимо несовершенной, даже для середины сороковых годов, двигательной установки, Hs-293 отличался и плохой маневренностью - ракета не имела руля направления и разворачивалась за счет крена при отклонении задействуемых соленоидами элеронов. В контуре управления по тангажу использовалась винтовая передача. В результате управление ракеты характеризовалось большой инерционностью, что приводило к промахам даже при успешном выходе в район цели.
Как правило, для наведения Hs-293А использовалась радиокомандная система с самолетной передающей аппаратурой "Кеhl" и приемной аппаратурой "Strassburg" на ракете. Наряду с другой трофейной техникой система наведения "Kehl-Strassburg" попала не только в Советский Союз, но и к нашим бывшим союзникам, что давало им дополнительные возможности для разработки достаточно эффективных средств противодействия.
Но основным ограничением дальности боевого применения Hs-293 было несовершенство системы управления - возможность визуального наблюдения цели и ракеты, оснащенной для большей заметности яркими трассерами, зависела от видимости в конкретных метеоусловиях.
Как ни странно, освоение Hs-293A в Советском Союзе в 1947 году было поручено Министерству сельскохозяйственного машиностроения. Дело не в названии ведомства - в начале 1946 года в ходе преобразования государственного управления в Наркомате, а затем в Министерстве сельскохозяйственного машиностроения были сосредоточены практически все предприятия бывшего Наркомата боеприпасов. Однако, в соответствии с основополагающим для отечественного ракетостроения Постановлением Совета Министров СССР от 13 мая 1946 года № 1017-419, головным министерством по реактивным самолетам-снарядам был определен Минавиапром, а Минсельхозмашу поручили разработку и производство реактивных снарядов с пороховыми двигателями.