Впрочем, Пороховщиков был не единственным в России, кто претендовал на звание «отца» танка. 6 января 1917 г. в Военное министерство поступило прошение жителя Петрограда А. Васильева. «6 марта 1915 г. я подал в ГВТУ чертежи и модель невязнущей повозки с описанием и объяснением, что это годно для больших бронеавтомобилей... Случайно прочитав в журнале описание и чертежи английского бронированного автомобиля типа «tanks», я с удивлением заметил поразительное сходство с моим изобретением, - писал Васильев и с горечью спрашивал: - Почему изобретение русское остается без результатов, а точно такое у иностранцев производит сенсацию?» Тот же праведный гнев и снова - «точно такое изобретение». Васильев тоже не был однолюбом в технике: в том же марте 1915 г. он предлагал военному ведомству еще и «колесные коньки для солдат», «самодвижущийся фугас», «перископ для ружья и пулемета». Эти изобретения были отвергнуты, но сейчас негодование изобретателя вызвало непризнание именно «невязнущей повозки». Обратимся, однако, к справке Технического Комитета ГВТУ: «Изобретатель Васильев 6 марта 1915 г. представил в Технический Комитет модель колесной повозки, поставленной на бесконечные ведущие ленты с указанием, что такое устройство могло бы найти также применение для аэропланов типа «Илья Муромец» (вспомним гусеницу Пороховщикова для «Би-Кок» - С.Ф.) и автомобиля. Технический Комитет по Журналу от 17 марта 1915 г. за № 203 признал, что предлагаемое приспособление... для передвижения повозок по вязкой почве для военного ведомства неприемлемо... Идею повозки Васильева отнюдь нельзя считать русской, т.к. применение бесконечных ведущих лент к повозке было сделано в Америке лет на 10 раньше г. Васильева. В 1912 г. в России уже было в работах несколько десятков тракторов гусеничной системы завода Holt». Относительно давности идеи гусеничного трактора и первенства «Холт» с членами Технического Комитета можно поспорить, но это уже не относится к нашей теме. Упомянем только, что военному ведомству тракторы «Холт» были знакомы еще перед войной - в 1913 г. они испытывались на главном артиллерийском полигоне.
Как видим, Васильев имел еще меньше прав на «отцовство», нежели Пороховщиков, однако в литературе он, начиная с 1952 г., обычно упоминается вместе с ним. Правда - на втором месте, как, например, в упомянутой уже книге Мостовенко или в хорошо известном исследовании Л.Г. Бескровного «Армия и флот России в начале XX века». И не «косность чинов Военного министерства» стали причиной того, что «Вездеход» Пороховщикова не пошел дальше первых испытаний, а «повозка» Васильева и вовсе не строилась. Причины, как мы видели, другие.
НЕМНОГО О "ПЕРВЫХ ПРОЕКТАХ"
"Легендарность" машины Пороховщикова вовсе не означает, что в России реально не разрабатывались свои проекты машин, подобных "танкам". Разрабатывались, и не один. Но прежде чем перейти к ним, сделаем небольшое отступление и для полноты картины вспомним, какие проекты боевых гусеничных машин создавались за рубежом до 1915 г.
Первый бумажный прототип "танка" был скорее курьезен. В 1874 г. французский изобретатель Э. Буйен свел воедино двигатель, бронирование, гусеничный ход и скорострельное вооружение, предложив «самое грозное орудие войны» - гусеничный «бронепоезд», охваченный единой широкой гибкой гусеницей в виде замкнутого железнодорожного полотна. Конечно, предложенная Буйеном 40-сильная паровая машина не смогла бы сдвинуть 120-тонного монстра с места. Зато в 1903 г. другой француз Ле Вавассер предложил уже более реальный проект установки вооружения и брони на гусеничное шасси. В Австро-Венгрии в 1911 г. железнодорожник обер-лейтенант Г. Бурштынь разработал вполне реализуемый проект бронемашины «Моторгешютц» с двигателем мощностью 50-60 л.с, массой около 5 т, экипажем из 3 человек, 30- или 40-мм пушкой, толщиной брони 8-4 мм, гусеничными лентами тросовой системы, скоростью от 3 до 8 км/ч, оригинальным рычажно-роликовым приспособлением для преодоления препятствий, съемными колесами для движения по дорогам. В 1912 г. Бурштынь получил германский и австро-венгерский патенты на свое изобретение, но военные ведомства им совершенно не заинтересовались. В том же 1911 г. британский офицер капитан Т. Туллок предложил построить на гусеничном шасси фирмы "Горнсби энд Санз" транспортер для доставки солдат к полю боя, якобы впервые применив термин "tank" для обозначения бронированного корпуса машины. В 1912 г. постройку боевых гусеничных машин предлагал британскому военному ведомству австралиец Ланселот А. де Молль: по его проекту машина должна была иметь упругую подвеску, поворачивать за счет поперечного изгиба гусениц, а специальные подпружиненные штыри служили бы для преодоления препятствий. В 1913 г. некий Б. Гебель якобы испытывал в Познани вооруженную пушками вездеходную машину, а в 1914 г. даже пытался показать ее в Берлине, но военное министерство машину отвергло. С началом войны количество предложений возросло.
В октябре 1914 года подполковник Э.О. Суинтон обратился в Комитет имперской обороны с предложением использовать шасси трактора "Холт", а в ноябре тот же капитан Туллок предложил постройку "сухопутного крейсера", в декабре коммодор М. Суэттер предлагал пехотный броневой щит на разработанной Б. Диплоком гусеничной самоходной платформе, полковник Р. Кромптон в это же время - "машину, переступающую окопы" в виде большого трактора с бронированным кузовом для перевозки пехоты через нейтральную полосу и передовые окопы. Французы на этот раз несколько подотстали от своих союзников - 1 декабря 1915 г. артиллерист полковник Ж. Э. Этьен подал докладную записку с предложением постройки "сухопутного броненосца" на шасси трактора "Холт". Гусеничный трактор "Холт", успевший в те годы широко распространиться, сыграл свою роль и в других странах - австриец Штайнер пытался заинтересовать возможностью его боевого применения германское военное ведомство, правда, безрезультатно.
