Полет мог программироваться заранее с помощью "зашитого" в память ЦВМ маршрута с шестью поворотными точками (они же могли служить целями) и данных о состоянии атмосферы. При ручном управлении и выполнении маневров помогал директорный режим: стрелка навигационно-пилотажного прибора НПП на приборной доске постоянно указывала направление на цель, а рядом в окошке указателя дальности ППД-2, работавшего от РСБН, высвечивалось удаление до нее. На маршруте можно было маскироваться за складками местности, огибая холмы и ныряя в лощины, - указания стрелки-азимута обеспечивали выход к месту с удобной стороны, а уменьшавшиеся показания счетчика дальности говорили о приближении цели. Для отворота на свой аэродром (или запасной) из любого пункта маршрута достаточно было нажать кнопку "Возврат", указав желаемый аэродром, и система вела самолет домой по кратчайшему пути. Обнуление счетчика значило - цель рядом, летчик выполнял подскок, мгновенно осматривался и атаковал. Атаку можно было повторить, причем система, во избежание шаблонности, автоматически выводила самолет на цель с другого направления, перпендикулярного линии пути.

По цели, закрытой облаками, можно было использовать навигационный бомбардировочный режим "НАВ-Б". Для этого положение объекта атаки вводилось в память комплекса, а для повышения точности на маршруте выполнялась коррекция по маякам РСБН, обеспечивавшая попадание в 200-м круг. Тот же метод служил для нанесения удара спецбоеприпасами, дававшими площадное накрытие - мощность спецбомбы компенсировала погрешности сброса.

Прицельное бомбометание отрабатывали с разных видов маневра: с горизонтального полета, с прицеливанием по вынесенному ориентиру, с пикирования и с кабрирования с углами до 45°.

Чаще всего летчики тренировались в бомбометании практическими бомбами П-50-75 или, с малых высот, штурмовыми П-50Ш с тормозным устройством. Практические бомбы с небольшим разрывным зарядом были дешевле и, главное, легче и удобнее в обращении, чем массивные фугаски. Для лучшей заметности на траектории они несли трассер, а яркое оранжевое облако на месте взрыва (или факел у штурмовых бомб) держалось с полминуты и хорошо различалось с десятикилометрового расстояния. Их использование чередовалось с боевыми боеприпасами, обычно осколочно-фугасными ОФАБ-100-120 или, реже, обычно на учениях, ФАБ-250 и "пятисотками" различных типов. Использование мощных бомб обеспечивало поддержание навыков не только летчиков (загруженная бомбами машина отличалась в пилотировании и построении боевого захода), но и группе вооружения, готовившей боеприпасы. На деле для оружейников работа всегда была нелегкой: неудобные и толком неработавшие тележки использовались, в лучшем случае, для подвозки бомб к самолетам, а сами боеприпасы приходилось подвешивать вручную, впрягаясь всей группой из 6-8 человек, используя всевозможные лямки, ломики и прочие подручные средства, усиленные богатствами русского языка. Со временем появились тележки с гидроподьемниками нового типа, обеспечивавшие подачу бомб и на подкрыльевые узлы, однако и для работы с ними требовались крепкие спины и руки.

"Кайра" с бомбовой нагрузкой на многозамковых балочных держателях

МиГ-27К 559-го апиб в укрытии, на стенах которого подвешены бомбы 1-го боекомплекта	Фугасные бомбы ФАБ-500М-62, являющиеся распространенным вариантом 1-го боекомплекта МиГа

Неудивительно, что за потной изнурительной работой иной раз толком не хватало времени и внимания подготовке и снаряжению самих держателей. Замок взведен, упоры закручены, бомба не болтается - и самолет выпускали в полет. Заедания кинематики, ослабленная затяжка, а то - и просто несмазанные замки время от времени приводили к случайным сбросам, когда бомбы теряли в полете и они летели куда попало.