По воспоминаниям Геннадия Клепиковского, который в тот день был руководителем ближней зоны группы руководства полетами в Мачулищах, вел себя пилот, мягко говоря, неадекватно. При выполнении четвертого разворота (!) истребитель шел ниже глиссады, да еще и в лоб заходящим на посадку Ту-22. На требование руководителя полетов: «В набор, в набор!» летчик никак не отреагировал, а нырнул под облака, развернулся и сел... в гражданском аэропорту Минск-1! Хорошо, что полоса в тот момент оказалась свободной от пассажирских самолетов. Переполох в аэропорту поднялся невероятный. И не только в аэропорту. Самолет-то совершенно секретный, такого и в глаза еще никто не видел. А тут море пассажиров, гражданские самолеты: и наши, и иностранные! Летчик, поняв свою ошибку, зарулил в ближайший «карман», после чего, открыв фонарь кабины, рискуя без лестницы-стремянки сломать себе ноги, кубарем скатился по плоскости крыла на бетонку и с криком «Брезент, брезент!» бросился к ближайшей аэродромной постройке.

Так как водила для буксировки подобного самолета на аэродроме, естественно, не было, то в ангар, подальше от посторонних глаз, оттащить самолет не удалось. Оставалось одно — накрыть истребитель брезентом и ждать помощи от своих. О произошедшем немедленно стало известно в Москве. Очевидцы тех событий рассказывают, что гнев министра обороны и главкома ВВС был такой силы, что казалось слова особой «благодарности» были слышны в Минске без телефона.

Первым под горячую руку попал руководитель полетов в Мачулищах подполковник Шаханов — его сняли с должности, хотя его вины в том происшествии не наблюдалось. «МиГ» же дозаправили в Лошице, после чего перегнали в Россь.

Не успели в Росси еще как следует познакомиться с новым самолетом, как из Москвы стали настойчиво требовать быстрейшего начала полетов на «изделии 9-12». Личное кураторство над полком главкома ВВС маршала Кутахова придавало процессу должное ускорение. Начали, как положено, с наземной подготовки. Дабы почувствовать динамику поведения самолета, делали пробежки по взлетной полосе, заруливали в «карманы» и на стоянку. Чуть побегал по полосе, и сразу в укрытие. Секретность! Тренажера (он появится в полку только в 1985 г.) и двухместной спарки (прибудет в 1986-м) не было, поэтому каждый летчик мог рассчитывать только на себя. Из Москвы на помощь приехали заслуженный летчик-испытатель СССР лауреат Ленинской премии Герой Советского Союза генерал-майор авиации Александр Федотов, заслуженный летчик-испытатель СССР Герой Советского Союза Борис Орлов и старший инспектор-летчик отдела боевой подготовки ВВС полковник Александр Корешков. Они рассказывали летчикам о поведении самолета в воздухе. Обучение шло по весьма нехарактерному для авиации принципу «делай, как я скажу», вместо святого «делай, как я». Первые полеты назначили на понедельник, 12 декабря.

В тот день на МиГ-29 должны были подняться в небо 12 пилотов. Первому честь взлетать на новом истребителе выпала заместителю командира полка по политической части подполковнику Геннадию Савушкину. По всем канонам, регламентирующим летную работу, без предварительного полета летчика на самолете-спарке первый самостоятельный вылет на новом боевом самолете категорически запрещался. Но «спарки»-то не было! Поэтому, как говорится, для прокурора (а вдруг что случится!) решили провезти всех летчиков на учебно-боевом МиГ-23УБ, который выбрали в качестве «учебного  пособия» лишь в силу близости его noсадочной скорости к посадочной скорости 29-го. Кстати говоря, 23УБ использовали в полку для «восстановления» летчиков и после поступления нормальных спарок МиГ-29УБ.

Аэродром Альтенбург, ГДР

Перед самой «взлеткой» МиГ-29 еще раз внимательно осмотрели у контрольно-технического поста — все было в норме. Весь аэродром, в сотни глаз, неотрывно следил за тем, как Геннадий Савушкин вырулил на полосу. Разгон. Ручку управления на себя... и самолет в воздухе! Едва успел убрать шасси, механизацию крыла, как уже высота первого разворота. Его Савушкин первый раз выполнял по стереотипу, как на МиГ-23, но вместо привычного неторопливого маневра «двадцать девятый» крутнулся, как юла, и, развернувшись буквально вокруг своего хвоста, в мгновение ока вновь оказался над аэродромом. Вот это да! От такой фантастической маневренности у летчика аж дух захватило! Самолет «сидел» в воздухе плотно, никакой тебе тряски, великолепная управляемость.

В тот день вслед за Савушкиным впервые самостоятельно поднялись в небо еще семь пилотов. Всем им вручили памятные карточки, на которых  красным фломастером расписался сам Федотов и поставил дату своего первого полета на МиГ-29: 6.10.77 г. Еще четверым летчикам по причине отказов оборудования самолетов, увы, слетать не удалось. Но уже через два дня в небо поднялись и все остальные, допущенные к самостоятельным вылетам на «изделии 9-12».

В 968-м полку хранится интересный экспонат. Когда на Луховицком авиазаводе получали последние из положенных по штату полка самолетов МиГ-29, старшему группы майору Булкину от руководства предприятия была вручена грамота с текстом: «Первому авиационному полку ВВС, полностью перевооружившемуся на самолет четвертого поколения «изделие 9-12». Заводские летчики-испытатели вручили большую латунную медаль с той же надписью. Да вот незадача — на медали был указан номер полка, что по тем временам было жутчайшим секретом. Бдительный «особист» потом настойчиво потребовал убрать номер с помощью напильника. Убрали...

К концу 1984 г. на МиГ-29 днем в ПМУ и СМУ из 57 летчиков полка летало 36 человек, днем в облаках — 20, ночью в ПМУ — 19, ночью в СМУ -17, ночью в облаках — трое. Первым МиГ-29 освоил летный состав управления полка и 1-й эскадрильи. 2-я эскадрилья приступила к освоению МиГ-29 в апреле 1984 г., часть летчиков 3-й эскадрильи — в сентябре. В октябре 1984 г. полк принял участие в исследовательских учениях на полигоне Приволжский, все мишени были сбиты с первой ракеты, отличились майор А.Р. Батютин, капитан А.К. Тоболевич и капитан А.А. Навицкас. 6 октября полк посетил Главком ВВС Главный маршал авиации П.С. Кутахов.