Примерно в то же время другие ОКБ (В. М. Мясищева и С. А. Лавочкина) разрабатывали альтернативные проекты: изделие «40» и изделие «350». Это были беспилотные, дистанционно управляемые крылатые аппараты, известные как «Буран» и «Буря». Они также были рассчитаны на скорость полета 3000 км/ч и межконтинентальную (ее называли еще трансполярной) дальность полета и оснащались прямоточными двигателями РД-018А и РД-012У (соответственно) конструкции М. М. Бондарюка. Они отличались вертикальным стартом с земли посредством ракетных ускорителей с ЖРД.

Первый пуск межконтинентальной баллистической ракеты Р-7 конструкции С. П. Королева, который состоялся 15 мая 1957 г., и пуск такой же ракеты на расчетную дальность 21 августа 1957 г. способствовали тому, что в скором времени работы по крылатым носителям ядерного оружия стратегического назначения были резко сокращены.

Для самолетостроения и боевой авиации настали черные дни. Создателям ракетной техники удалось сформировать мнение правительства и армейской верхушки о том, что авиационная техника прекращает свое существование как главное стратегическое оружие. Были широко разрекламированы новые представления о боевой технике с доминирующим положением ракет. Началась эпоха коренной перестройки военно-промышленного комплекса страны. Горячо поддержанная и необдуманно возведенная в догму точка зрения (пристрастных сторонников и участников ракетостроения) была раздута бравурными успехами в космонавтике. Это привело к категорическому утверждению: «Ракета заменит самолет!», которое стало движущим лозунгом и перенесло огульно принятое решение и на военную авиацию тактического назначения. Ряд самолетостроительных ОКБ и самые мощные заводы Авиапрома были навсегда переданы в Министерство среднего машиностроения. Их оснастка, технологическое оборудование и все самолетные принадлежности были пущены под копер. Оставшаяся от Авиапрома культура проектирования, конструирования и производства во всех звеньях (от изготовления деталей до общей сборки изделий) сыграла неоценимую роль в мощном становлении ракетостроения, ракетного двигателестроения и космонавтики. Ракетчики в очередной раз буквально ограбили самолетостроение и до сих пор, уверенные в своей правоте, почивают на лаврах. Достаточно сказать, что из крупных предприятий, например, только заводы № 1 (бывший Дукс) и № 23 (бывший завод концессии «Юнкерс») — флагманы отечественного самолетостроения были узурпированы под серийное производство ракет С. П. Королева и В. Н. Челомея. «Это было страшное время, — рассказывал директор завода № 1, дважды Герой Социалистического Труда Виктор Яковлевич Литвинов.— Мы, самолетчики до мозга костей, были вынуждены подчиниться приказу Кремля, без какого бы то ни было желания все крушить и начинать чуждое для души дело. Новые призывы и свежие транспаранты, развешанные на стенах корпусов, были похожи на воззвания к самоубийству, и ничего нельзя было изменить...»

В те годы огромное количество авиационных войсковых подразделений и даже соединений были лишены материальной части и расформированы. Тысячи боевых самолетов уничтожались прямо на местах стоянки, расчленяемые газовым резаком. Порождаемые массовым уничтожением авиационной техники, в невиданных масштабах росли и множились самолетные кладбища. Мир не видел за свою историю такого необузданного вандализма по отношению к результату труда своего же народа в своей стране. Самолетостроители и военные авиаторы отсеивались и были переквалифицированы в ракетостроителей и ракетчиков*. Голубые петлицы и погоны с «крылышками» были неисчислимо задернуты черными с накладками из стволов крест-накрест. Один только пример упомянутой перестройки повергает в решительное недоумение и транс. Так, в ОКБ имени главного конструктора Лавочкина бывшие фюзеляжники стали разрабатывать корпуса космических спутников, а вчерашние крыльевики ... по одному только внешнему сходству (да и то, на взгляд журналистов или домохозяек) переключились на создание панелей солнечных батарей...

Одновременно с проведением работ по объекту «PC» ОКБ занималось проектированием и конструированием других аппаратов (вспомним о пяти компоновочных чертежах масштабом в 1/5-ю, одинаково подписанных главным конструктором). Одним из наиболее перспективных был стратегический разведчик для ведения оперативной разведки над возможными театрами военных действий и в глубоких тылах вероятного противника. Развернутые и проводившиеся ранее работы по созданию (ставшего ненужным) крылатого носителя ядерной бомбы явились для ОКБ-256 тем подспорьем, которое удержало его на плаву в эпоху решительного ракетного засилья. Творцы ракетно-космической техники в то время еще и не помышляли об орбитальных спутниках-шпионах и о разведывательных космических станциях. Поэтому «атмосферный» самолет-разведчик в конце 50-х годов мог бы быть вполне актуальным.

Первоначальный проект разведчика, названного «2РС», также предусматривал применение двух СПВРД РД-013 М. М. Бондарюка и воздушный старт из-под носителя. В свете новых представлений о носителях стратегического вооружения вопрос о подвеске под Ту-95Н был предан забвению (не без намека о целесообразности и Ту-95 вообще). Тема была продолжена под обозначением «РСР» (первоначально «3РС»), т. е. «реактивный самолет-разведчик». Очередная переориентация объекта, теперь уже с высотного старта к самостоятельному аэродромному взлету, получилась вынужденной. Разработка систем подвески изделия под носитель, начатая в 1956 г. на стадии выпуска чертежей общего вида и компоновки бомбовоза «PC», до конца доведена не была по ряду причин. Разведчик «2РС» из-за установки хвостовой антенны стал длиннее прототипа на 0,7 м. Это вызвало дополнительные сложности с подвеской его под фюзеляжем Ту-95Н. Отработка систем подвески, запуска СПВРД и отделения объекта в полете велась в ОКБ-156 А. Н. Туполева крайне медленно и очень неохотно (еще бы, А. Н. Туполев все-таки был главным оппонентом темы Цыбина). Дело не ускорилось даже после того, как вышло постановление правительства о продолжении серийной постройки Ту-95 на заводе № 18 в Куйбышеве в связи с необходимостью носителей для «2РС». Вскоре эти работы в ОКБ А. Н. Туполева были прекращены в одностороннем порядке.

* В немалой степени размах такого опустошения объяснялся неприязнью нового советского лидера ко всему сталинскому. Предыдущий диктатор был помешан на авиационных достижениях, и «сталинская» авиация едва ли не полетела в тартарары в период хрущевской «оттепели». Кроме того, после 5 марта 1953 г. было признано, что заказанных Сталиным 1000 дальних бомбардировщиков Ту-4, 3000 средних бомбардировщиков Ил-28 и 15 000 истребителей МиГ-15 для проведения операции «Гроза-II» в середине 50-х годов строить в полном объеме не следует и что «лучше жить в мире» (Н. С. Хрущев, 1956 г.).