ЗВЕЗДНЫЙ ЧАС АДМИРАЛА ШПЕЕ
Николай ПЕЧУКОНИС
«Scharnhorst» в начале службы. Крейсер проводит артиллерийские стрельбы полным бортовым залпом из 210-мм орудий. Артиллеристы крейсера неоднократно становились победителями призовых стрельб, учреждаемых Кайзером Вильгельмом II.
В воскресенье 1 ноября 1914 года погоду у западного побережья Чили никак нельзя было назвать хорошей. Почти штормовой холодный южный ветер, силой до 6 баллов, поднимал на поверхности океана высокую волну. И хотя в Южном полушарии начинался последний месяц весны, такая погода для местных рыбаков была вполне обычной. Сороковые широты вполне заслуженно носили среди моряков недобрую славу «ревущих».
Далеко, в Северном полушарии, в Европе заканчивался третий месяц войны. И хотя до нее были тысячи миль, докатилась она и сюда.
Вдоль чилийского побережья навстречу друг другу приближались две военные эскадры. Обе они не знали о передвижениях друг друга, и их командиры считали, что охотятся за одиночными крейсерами противника, о присутствии которых было известно обоим флагманам.
С юга к мысу Санта-Мария приближались три британских корабля под командованием контр-адмирала Крэдока. Четвертый его корабль, броненосец «Canopus» из-за изношенности механизмов и поломок в машине сильно отстал и теперь плелся в 300 милях южнее, тщетно пытаясь догнать флагмана. Еще один корабль эскадры - легкий крейсер «Glasgow», действовал отдельно и уже несколько дней ловил радиопереговоры немецкого легкого крейсера «Leipzig», пытаясь обнаружить его. Но так и не смог. Ранее Крэдоку было сообщено, что немецкая крейсерская эскадра предположительно будет прорываться в Атлантику вокруг мыса Горн, но английский флагман ожидал ее позднее, считая, что в данное время в этом районе действует только один легкий крейсер «Leipzig». Тем не менее, в расчете на новые сведения адмирал Крэдок приказал «Glasgow» зайти в чилийский порт Коронель, но никаких новостей для него не оказалось. И теперь «Glasgow» приближался к эскадре, расчитывая встретиться с ней в полдень 1 ноября в 50 милях от береговой черты.
С севера шла германская эскадра под командованием вице-адмирала Шпее. В составе эскадры и шел пресловутый «Leipzig». Немецкий флагман использовал радиостанцию этого крейсера для передачи всех собственных сообщений, создавая у противника иллюзию о наличии только одного корабля. Шпее определенно знал о заходе в Коронель английского крейсера, и поэтому он вел эскадру на юг, в надежде перехватить и уничтожить его. Не подозревая даже, что «Glasgow» действовал не один, а совместно с эскадрой.
Результаты встречи двух эскадр хорошо известны. В недолгом бою Шпее уничтожил два британских броненосных крейсера. Впервые за последние сто лет флот «владычицы морей» потерпел сокрушительное поражение в эскадренном бою.
В каждом исследование о Первой мировой войне обязательно упомянут этот бой. но достаточно подробных его описаний немного - это прежде всего официальное исследование участия британского флота в войне под авторством Корбетта, а также исследовательский труд английского морского историка Вильсона. Менее известно официальное немецкое описание участия в морской войне германского флота - первый том «Крейсерской войны». Есть также несколько опубликованных воспоминаний участников боя, а также небольшое количество статей описательного характера. В нашей стране публиковалось также полухудожественное исследование Д. Беннета в переводе Больных. Официальные английские документы и рапорты, и в первую очередь - рапорт командира крейсера «Glasgow» - были опубликованы только в кратком виде - вероятно, это были варианты для официальной публикации. Рапорты с подробным описанием боя - а таковые просто не могли не существовать - в полном виде опубликованы не были.
Может быть именно поэтому из книги в книгу кочует английская версия этого сражения, в которой Крэдок представлен очень храбрым, но в тоже время безответственным адмиралом, который не смог правильно понять данные ему из Адмиралтейства инструкции и, верный боевым традициям славного британского флота, бездумно ринулся в гибельный бой. В этом бою все было против него - и время суток, и ветер, и волнение, и освещенность, и слабость эскадры, и необученность экипажей из резервистов, и еще многое другое. Ни Корбетт, ни Вильсон не оставляют у читателя никаких сомнений, полностью возлагая вину за поражение на Крэдока, отдавая, впрочем, должное его храбрости.
Крэдок погиб в бою, и на него можно многое списать. В истории так было не раз, и, наверное, еще будет. Но так ли виновен Крэдок в своем поражении? Мог ли опытный адмирал (а именно так о нем отзывались практически все знавшие его английские офицеры), имея возможность уклониться от боя, тем не менее считать необходимым вступить в бой с более сильным противником? Ведь возможность не вступать в бой действительно была. И даже в инструкциях Адмиралтейства такой вариант предусматривался. Но раз этого не произошло, значит Крэдок действительно рассчитывал если не на победу, то на какой-то определенный успех в бою.
Так были какие-нибудь шансы у английского адмирала? Или все-таки прав Корбетт, утверждая, что «...пелена, окутавшая один из самых трагических моментов морской истории Англии, никогда не будет рассеяна».
