Появление в конце 30-х годов гораздо более совершенных самолетов, поставило авианосцы на более высокий уровень по отношению к другим классам кораблей и требовало кардинального изменения «классической» тактики их использования (здесь важно отметить, что общих принципов архитектуры авианосцев, это не затронуло - новые самолеты можно рассматривать лишь как усовершенствованное вооружение) -тактика содействия эскадре должна была уступить тактике самостоятельных ударных действий. Но в военных штабах морских держав этот момент не был оценен должным образом и, по существу, был пропущен. Увлеченные постройкой крупных артиллерийских кораблей адмиралы недооценили темпы развития морской авиации как боевого средства, и только начавшаяся война поставила все на свои места. Примерно то же самое произошло и с подводными лодками.

Таким образом, можно достаточно уверенно говорить о том, что ко времени начала проектных работ над авианосцами в Германии, основные «авианосные державы» имели полноценные корабли этого класса, соответствующие развитию технического прогресса для своего времени, и с уже отработанными методами их использования. Но Германия решила избрать собственный путь, не опробованный никем ранее и не изученный должным образом самими немцами - надводный рейдер-авианосец с мощным артиллерийским вооружением. Для других флотов середины 30-х годов это был шаг назад. Однако если судить объективно, то для Германии этот путь был закономерен - война против британской торговли была основой морской доктрины Германии, начиная с 1916 года. Все немецкое морское офицерство, вплоть до командующего Kriegsmarine Редера, было воспитано на этой доктрине, и только в ней видело возможность поставить на колени «владычицу морей».

Независимо от того, как бы использовался авианосец-рейдер, тактика такого корабля была методом 20-х годов, не учитывавшим возросшую мощь авиации. Если бы авианосец-рейдер действовал в составе эскадры, он оставался кораблем содействия главным силам - все тем же линкорам и тяжелым крейсерам. Если бы он вышел в самостоятельное рейдерство, он неминуемо вовлекался в артиллерийские бои, и, даже если бы имел какие либо первоначальные успехи, в конце концов был обречен на поражение. Так или иначе, авиационная мощь корабля искусственно занижалась, а значение артиллерии для корабля возвышалось. И именно для артиллерийских столкновений предполагалась его крупнокалиберная артиллерия - первоначально 203-мм, затем уменьшенная по настоянию конструкторов до калибра 150 мм, но увеличенная по требованию морского командования до 16 стволов, то есть 8 орудий в бортовом залпе - для того времени крейсерский залп.

И здесь не следует смешивать понятия рейдера-авианосца и авианосной противолодочной группы, которые появились во время Второй мировой войны. Конечно, действия авианосных групп в чем-то схожи с крейсерскими действиями; в основном на эту мысль наталкивает некоторая, весьма относительно ограниченная командованием, свобода в поиске целей - ее можно назвать "свободной охотой". Но не следует забывать, что авианосные противолодочные группы действовали в условиях, когда в океане господствовал собственный флот, то есть полная свобода для "охоты". Немецким авианосцам-рейдерам пришлом бы "охотиться на чужом поле", одновременно являясь не только "охотником", но и "добычей". Конечно, аналогии весьма относительны, но все-таки, как нам кажется, близки по понятиям.

Впоследствии мы надеемся высказать свои точки зрения и по поводу других пришедших в наш адрес вопросов.