Однако уже первые оценки возможности продолжения этих работ показали, что только на восстановление завода потребовалось бы не менее года. Кроме того, в отличие от самого самолета-снаряда, система оружия в целом еще находилась на стадии опробования отдельных агрегатов. Отработка их взаимодействия в составе того, что в настоящее время определяется как ракетный комплекс и представляла собой наиболее сложную задачу при создании подобной системы управляемого оружия.

Дополнительный анализ результатов ранее выполненных испытаний самолета-снаряда в частности показал, что придется практически заново разработать предназначенный для него автопилот. Основные бортовые системы в лучшем случае отрабатывались на летающих лабораториях вне связи с другими приборами и элементами самолета-снаряда.

Под сомнением оказалась и сама возможность успешного полета над морем на заданной высоте 8...12 м, так как эта величина практически равнялась расчетным отклонениям от принятого номинального значения. Радиовысотомер так и не был окончательно отработан.

По мнению занимавшихся проблемой целесообразности восстановления коллектива Бисновата М.В. Хруничева и Д.Ф. Устинова, возможности ранее работавшего завода №293 в принципе не обеспечивали разработку столь сложной системы, как комплекс управляемого ракетного оружия (по терминологии тех лет - реактивного вооружения). Безусловно, Матус Рувимович подобрал неплохих конструкторов - самолетчиков, аэродинамиков, прочнистов. Однако попытки его пополнить ряды сотрудников завода №293 специалистами по процессам управления, электронщиками и другими прибористами не принесли успеха. Даже поданные заявки на выпускников ВУЗов выполнялись только на 20...З0%.

В результате «Шторм» разрабатывался как летательный аппарат, а не как система вооружения, в котором основная роль принадлежит средствам, предназначенным для обнаружения цели и слежения за ней, наведения и управления самолетом-снарядом. Главные элементы комплекса - РЛС, наземная и бортовая аппаратура, - оказались недостаточно проработанными. Поэтому в качестве головного разработчика ракетного комплекса было признано целесообразным использовать радиотехническую организацию типа КБ-1.

Основной вывод руководителей, решавших вопрос о дальнейшей судьбе коллектива бывшего завода №293 и его разработок, определялся тем, что с учетом фактической степени отработки комплекса «Шторма», его доводка потребовала бы еще два-три года работ. С другой стороны, уже в начале 1953 г. на вооружение поступила завершившая летные испытания авиационная ракета «Комета», решавшая те же задачи борьбы с кораблями противника.

Поэтому вместо возобновления работ по «Шторму» было принято решение о создании на базе «Кометы» берегового комплекса «Стрела», обладавшего рядом преимуществ перед «Штормом». В частности, он требовал применения всего одной РЛС вместо трех, использовал более компактную и мобильную пусковую установку. Схема функционирования «Стрелы» не требовала применения радиовысотомера сверхмалых высот «РВ-Шторм», возможность своевременной отработки которого представлялась весьма проблематичной.

«Шторм» в сборочном цехе.

«Шторм» в полете.

Самое главное заключалось в том, что применение отработанных элементов «Кометы» гарантировало успешное завершение работ в достаточно сжатые сроки. Пусть и не в 1955 г., как планировалось, но в 1958 г. был принят на вооружение стационарный комплекс «Стрела», а затем и его подвижный вариант - «Сопка».

В конце 1953 г. территория завода №293 отошла к вновь организованному Особому конструкторскому бюро №2 (ОКБ-2), сформированному на базе конструкторских подразделений КБ-1. Вполне обоснованно разработка «железа» - управляемых ракет как летательных аппаратов была признана непрофильной для этой системной «фирмы» с очень широкой тематикой работ. Перед ОКБ-2 поставили задачи создания ракет «воздух-воздух» и зенитных ракет. Новую организацию возглавил заместитель С.А. Лавочкина - П.Д. Грушин. В настоящее время это прославленное «МКБ «Факел» им. П.Д. Грушина», разработавшее практически все принятые на вооружение зенитные ракеты для Войск ПВО страны, множество изделий для Сухопутных войск и Военно-Морского флота.

Однако объективная необходимость заставила военно-промышленное руководство страны восстановить под наименованием ОКБ-4 и коллектив Бисновата. Произошло это с годичной задержкой, в самом конце 1954 г., когда Правительство поставило перед советскими конструкторами срочную задачу создания управляемых ракет «воздух-воздух» с высокими характеристиками. Именно в этой области и работал на протяжении трех десятков лет коллектив, которым руководил Матус Рувимович вплоть своей смерти, последовавшей в 1977 г. За эти годы им было успешно созданы первые отечественные самонаводящиеся ракеты «воздух-воздух» К-8М, а затем и большое число других изделий, принятых на вооружение советской авиации. Тем самым была полностью подтверждена творческая состоятельность коллектива, потерпевшего неудачу в начале сороковых годов в силу непреодолимых и, большей частью, субъективных обстоятельств.

В статье использованы фотографии из архива В.Коровина