Ведущий конструктор систем ДРСП-1 и ДРСП Н.А. Жуков.	Старший военпред 229 ВПМО инженер-майор А.И. Геворкян.

Разработка снаряда ДРСП-1, так же как и снаряда ДРСП с дальностью 40— 50 км, была поручена отделу №2, в котором в начальный период работ трудились начальник отдела Н.А. Жуков, его заместитель Г.П. Герасимов, официально считавшийся ведущим инженером разработки снаряда ДРСП-1, начальник группы Н.И. Александров, фактически являвшийся ведущим инженером разработки этого снаряда, начальник бюро и ведущий инженер разработки снаряда ДРСП Н.П. Мазуров⁵. Участвовал в разработке ДРСП-1 также начальник расчетного бюро А.А. Голицын. Главным конструктором систем ДРСП-1 и ДРСП являлся Н.А. Жуков.

Старшим военпредом 229-го ВП МО (ГАУ) при НИИ-1, осуществлявшим контроль выполнявшихся по заказам ГАУ работ, был инженер-майор А.И. Геворкян, имевший опыт работы в области ракетной техники.

В марте 1948 г. ГСКБ специального машиностроения по ТЗ НИИ-1 изготовило на базе автомобиля ЗиС-151 пусковую установку под разрабатываемый снаряд. Исходя из требований ГАУ обеспечить вписываемость в габарит «О» для железнодорожной транспортировки пусковой установки длина направляющих составила 4,5 м. 17 марта она была проверена стрельбой на Софринском полигоне. Отрабатывалась она на Павлоградском полигоне и на ГЦП в Капустином Яре. Примечательно, что на одном из испытаний на ГЦП присутствовал С.П. Королев, находившийся в то время на полигоне в связи с испытаниями жидкостной ракеты его конструкции Р-2.

Постановление ЦК КПСС и СМ СССР о разработке реактивного оперенного дальнобойного фугасного снаряда МД-20Ф вышло 27 декабря 1949 г. С целью отработки технической документации для серийного производства снарядов ДРСП-1 была создана комиссия.

Отработка снаряда и пусковой установки завершилась принятием на вооружение в 1952 г. реактивной системы залпового огня (постановление ЦК КПСС и СМ СССР от 22 ноября 1952 г.). При этом РСЗО получила наименование МД-20, фугасный реактивный снаряд— МД-20-Ф, а боевая машина (пусковая установка) — БМД-20. Система МД-20 состояла на вооружении до замены ее системой М-21 «Град», принятой на вооружение в 1963 г.

Напряженная, серьезная работа специалистов НИИ-1 по проектированию и испытанию создаваемых реактивный снарядов нередко оживлялась комическими эпизодами. Об одном из них красноречиво говорит документ, сохранившийся в личном деле заместителя директора по научной работе инженер-полковника Р. Е. Соркина:

«Начальнику 1-го отдела УКГМ полковнику Рохлину.

На Ваш № КН/116/12 от 9 февраля 1949 г. сообщаю, что военнослужащему вверенного мне института Соркину Р.Е., задержанному Вами за ношение галош, сделано мною предупреждение,

Директор института Д.Г. Дятлов»

Оказывается, были и такие «нарушения» формы одежды.

РСЗО БМ-24

С целью исключения недостатков реактивной системы М-31 (недостаточная дальность, низкая кучность) с 1946 г. в КБ-2 велись работы по усовершенствованию снаряда. Постановлением СМ СССР от 14 апреля 1948 г. перед КБ-2 (начальник В.М. Виноградов) была поставлена задача создания вместо М-31 реактивной системы М-31А на дальность 6—7 км при кучности не хуже 1/100 дальности, по эффективности боевой части не уступающей М-31. Возглавлял работы по М-31А Н.П. Горбачев. Ведущим инженером по проекту снаряда М-31А являлся В.В. Горбунов. Постепенно калибр снаряда, один из вариантов которого был турбореактивный, довели до 240мм (ТРС-240).

В июне 1949 г. начались полигонные (государственные) испытания М-31А, а в августе — войсковые испытания, и тогда же этот снаряд был переименован в М-24Ф. Турбореактивный снаряд М-24Ф по стартовой массе и массе боевой части был близок к наиболее крупному реактивному снаряду М-31. М-24Ф являлся первым отечественным ТРС - неуправляемой ракетой, стабилизирующейся за счет вращения вокруг продольной оси со скоростью в десятки тысяч оборотов в минуту. Для обеспечения вращения был применен многосопловой блок с косонаправленными соплами. Схожесть такого многосоплового блока с турбиной и обусловила название турбореактивных снарядов. В двигателе были применены многошашечные заряды из нитроглицеринового пороха, удерживаемые от продольного смещения стальной диафрагмой. При этом по сравнению с М-13 максимальная дальность возросла примерно на треть и составляла от 10 до 18 км, а отклонение в боковом направлении уменьшилось более чем вдвое. Рассеивание по дальности осталось примерно прежним.

⁵ Мазуров Николай Петрович родился в 1917 г. в деревне Торбеево Московской обл. После окончания в 1941 г. МВТУ им. Баумана по специальности «боеприпасы» был направлен на завод №677в Новосибирск. По собственной инициативе наладил работу многошпинделъных импортных автоматов. Пристрастие к конструированию привело его в 1945 г. в ГЦКБ-1 (НИИ-1) на должность инженера отдела № 2. Из автобиографии Н.П. Мазурова: «На работу конструктора я смотрю как на творческую работу, и, конечно, нельзя ею заниматься только в рабочее время в помещении КБ. В нерабочее время конструктор должен обогащать свои мысли, знания, для чего дома необходимо иметь соответствующие условия и материальную обеспеченность...» К 1955 г. прошел все ступеньки роста от инженера до начальника отдела. В связи с новой структурой института с 1959 г. стал вначале начальником СКБ-2, а затем СКБ-4. Защитил кандидатскую, а затем, в 1965 г., — докторскую диссертацию, стал профессором. Принимал непосредственное участие в разработках первых дальнобойных твердотопливных реактивных снарядов, реактивных систем залпового огня БМ-14, МД-20, БМ-24, в разработках и создании подвижных тактических ракетных комплексов «Марс», «Филин», «Луна» и «Луна-М», а также противолодочных реактивных систем «Ураган», «Бурун», «Смерч» и ракетных комплексов «Вихрь», «Ливень», «Медведка», получивших высокую оценку при их эксплуатации и отличающихся более высокими характеристиками, чем аналогичные зарубежные образцы. Фактически проектная работа и руководство Н.П. Мазурова по новым разработкам заложили в НИИ-1 фундамент создания подвижных комплексов оперативно-тактического назначения с неуправляемыми твердотопливными ракетами и противолодочных систем и комплексов. Автор многочисленных научных трудов и изобретений. Лауреат Ленинской премии (1966), Государственной премии (1983).