В нашей стране в первое послевоенное десятилетие четырежды принимались правительственные решения по развертыванию опытно-конструкторских работ (ОКР) по созданию управляемых ракет класса «воздух—воздух».

1. Постановлением правительства от 14 апреля 1948 г., впервые достаточно конкретно определившим направления послевоенного ракетостроения, наряду с множеством задач, поставленных перед другими организациями, ОКБ-293 под руководством М.Р. Бисновата впервые в СССР было поручено создание управляемой ракеты «воздух—воздух», получившей обозначение СНАРС-250. На начальной стадии летных испытаний работы прервались в 1953 г. в связи с ликвидацией ОКБ-293.
2. В соответствии с принятой 9 августа 1950 г. программой создания системы противовоздушной обороны Москвы параллельное проектируемой КБ-1 П.Н. Куксенко зенитной ракетной системой «Беркут» (С-25) с ракетой В-300 ОКБ С.А. Лавочкина по распоряжению правительства от З ноября 1951 г. велись работы по системе Г-300 с размещаемыми на самолете типа Ту-4 ракетами «воздух—воздух» («изделие 210» и его модификации). На стадии отработки бортовой радиоэлектроники и первых пусков ракет с носителя это направление прервалось как бесперспективное в 1953 г.
3. В 1951 г. в КБ-1 развернулась разработка ракет ближнего действия К-5 для вооружения легких перехватчиков на базе истребителей МиГ-15 и МиГ-17. К середине 1950-х гг. после успешных испытаний система поступила в серийное производство и послужила основой для ряда модификаций (К-5М и К-51), которые в течение нескольких десятилетий состояли на вооружении авиации СССР, а также ряда других стран.
4. С учетом принятия на вооружение американской авиации первых управляемых ракет «воздух—воздух» и необходимости оснащения аналогичным оружием создаваемых в середине 1950-х гг. отечественных сверхзвуковых истребителей правительственным постановлением от 30 декабря 1954 г. ряду проектно-конструкторских организаций поручалась разработка нескольких типов ракет класса «воздух—воздух», а именно:
   -  ОКБ-2 (главный конструктор П.Д. Грушин) — ракеты К-6 для самолета И-3 ОКБ А.И. Микояна;
   -  заводу № 134 (И. И. Торопов) — ракеты К-7 для самолета Т-3 (ОКБ П.О. Сухого);
   -  ОКБ-4 (М.Р. Бисноват) — ракеты К-8 для самолета Як-25 ОКБ А.С. Яковлева;
   -  ОКБ-301 (С.А. Лавочкин) — ракеты К-15 для самолета Ла-250 того же ОКБ.

Несмотря на то что все эти образцы были доведены до стадии летных испытаний, только одну ракету, К-8, а точнее, ее усовершенствованный вариант К-8М, в 1962 г. приняли на вооружение и длительное время эксплуатировали в истребительной авиации ПВО страны.

В конце 1950-х гг. крайне важным явилось создание ракет малой дальности семейства К-13 (аналогов американских ракет «Сайдуиндер»), применявшихся на фронтовых истребителях и перехватчиках МиГ-21. Далее до начала 1970-х гг. в области отечественного управляемого оружия класса «воздух—воздух» оформились три основных направления.

В классе ракет малой дальности появилась первая в мире УР маневренного ближнего боя К-60.

Второе направление было связано с разработкой ракеты средней дальности К-23 для оснащения многоцелевого истребителя МиГ-23, рассматривавшегося в качестве единого легкого самолета военной авиации.

Третье направление предусматривало создание ракет большой (по тем временам) дальности К-80 и К-40 для вооружения тяжелых перехватчиков ПВО Ту-128 и МиГ-25 соответственно.

Для условий ближнего боя предназначалась уникальная ракета К-73 с комбинированным аэрогазодинамическим управлением, обеспечивающим высокую маневренность и управляемость на больших углах атаки, в частности, и на нулевых скоростях. Для истребителей четвертого поколения было подготовлено семейство ракет средней дальности К-27, а затем изделие, известное как РВВ-АЕ.

Тематика ракет большой дальности для тяжелых перехватчиков была продолжена разработкой ракеты К-33, по решаемым задачам и характеристикам близкой к американской ракете «Феникс».

Кроме перечисленных работ проводилась модернизация уже имеющихся ракет, что привело к появлению их улучшенных модификаций, а также (в порядке более глубокой модернизации) ракет К-55, К-24 и др.

Как уже отмечалось, с начального этапа развития отечественных управляемых ракет класса «воздух—воздух» в их создании наряду с хорошо известными самолетостроительными КБ С.А. Лавочкина и А.И. Микояна участвовали и другие проектные организации, специализирующиеся только в области ракетной техники, в силу чего до 1990-х гг. они практически не упоминались в открытой печати.

Главный конструктор ОКБ-4 (впоследствии МПО «Молния») М.Р. Бисноват.

Первая советская управляемая ракета класса «воздух—воздух» была спроектирована под руководством Матуса Рувимовича Бисновата, родившегося в Никополе в 1905 г. После окончания рабфака в 1926 г. он поступил на аэромеханический факультет МВТУ. С 1930 г. факультет преобразовали в Московский авиационный институт, который Бисноват окончил в 1931 г. С 1934 г. он становится заместителем главного конструктора КБ ЦАГИ. До Великой Отечественной войны под руководством Бисновата разработаны экспериментальные скоростные самолеты СК-1 и СК-2. В первые военные годы он занимался ракетным перехватчиком «302» в руководимом А.Г. Костиковым НИИ реактивной техники (НИИРТ). Не по вине Бисновата эта история закончилась довольно бесславно — разгоном НИИРТ. Столь огорчивший руководство страны срыв сроков создания перехватчика «302» определялся неудачами в части создания двигателей, а не самолета.

С 1946 г. химкинский завод №293 выводится из НИИ-1 (бывшего НИИРТ). На его территории с 1948 г. коллектив конструкторов во главе с Бисноватом создает ракету «воздух—воздух» СНАРС-250 и ракету берегового противокорабельного комплекса «Шторм». Обе работы удалось довести только до начала летных испытаний: в начале 1953 г. ОКБ-293 расформировали. В качестве истинной причины этого правительственного решения называют не вызывающую сомнений и явно неугодную в разгар «борьбы с космополитизмом» и «дела врачей» национальность Бисновата и ряда его ведущих сотрудников. Судя по архивным документам, возникли также подозрения в присутствии в США уехавших еще в 1914 г. двоюродных братьев Матуса Рувимовича. Кроме того, как раз в это время руководству КБ-1 потребовалась промышленная база для изготовления первых ракет собственной разработки — зенитной ШБ и «воздух—воздух» К-5.

Если прекращение разработки «Шторма» было скомпенсировано ускоренным созданием в КБ-1 берегового комплекса «Стрела» на базе завершившей испытания авиационной ракеты «Комета», то свертывание работ по СНАРС-250 по крайней мере на два года задержало поступление на вооружение первой отечественной самонаводящейся ракеты «воздух—воздух». Накопленный Бисноватом опыт оценивался весьма высоко, и в соответствии с постановлением партии и правительства в декабре 1954 г. ему поручили вновь приступить к разработке ракет «воздух—воздух», возглавив ОКБ-4 Минавиапрома.

Так как к моменту возобновления самостоятельной деятельности Бисновата территория завода №293 была занята ОКБ-2 главного конструктора П.Д. Грушина, коллектив ракетчиков разместили в ОКБ-4 на площадях завода №82 в Тушино, на котором в то время уже развернули серийное производство первых советских зенитных ракет для зенитного комплекса С-25.