«Октава» задумывалась как аппаратура контроля излучений в радиодиапазоне. Она размещалась в автомобильном фургоне, выполненном из радиопрозрачного материала. В расположение того или иного предприятия, занятого разработкой радиотехнической аппаратуры оборонного назначения, обычно без предупреждения его руководства, высылался фургон с «Октавой». Если излучение разрабатываемых на предприятии устройств в диапазоне частот «Октавы» отсутствовало, то результат такой проверки считался положительным. В случае наличия излучений хотя бы в одном из диапазонов результат проверки считался негативным и подготавливался план мероприятий по повышению скрытности предприятия. Делалось это для обеспечения противодействия иностранным техническим разведкам, все чаще применявшим свои подслушивающие средства [5].

Входные СВЧ-блоки аппаратуры «Октава» были сменными, они предназначались для работы в определенном, довольно узком диапазоне излучаемых частот. При переходе к другому, соседнему диапазону входной СВЧ-блок заменяли. Таких блоков было восемь. Полной «панорамы» излучаемых частот в зоне действия «Октавы» при этом не создавалось, просмотр диапазонов можно было вести только последовательно. Вообще вся работа с «Октавой» рассчитывалась на неторопливый ритм, не говоря уж о более существенных ее недостатках в условиях «армейского применения», например, об отсутствии противоатомной защиты.

В Сирии, у разбитой «Шилки».	Е.К. Киреев в сирийской военной форме.

Однако при таком утверждении министра ориентироваться приходилось только на «Октаву».

В сентябре 1982 г. группа специалистов «сто восьмого» получила командировочные удостоверения сроком на 1 месяц. Требовалось прибыть с аппаратурой «Октава» в распоряжение главного военного советника в Сирии (им был тогда генерал-лейтенант Г.П. Яшкин). Основанием для командировки явилось решение ВПК, которое успели срочно подготовить. Задание на командировку подписывал директор «сто восьмого» Ю.Н. Мажоров. По этому заданию требовалось:
а) узнать все, что можно, о «Хокае» (диапазон рабочих частот, крайние частоты этого диапазона, параметры излучаемых сигналов, в том числе значения длительности импульсов и частот повторения, поляризацию СВЧ-излучения);
б)   фиксировать другие самолетные источники излучения: возможно, придется столкнуться с какой-то неизвестной ранее аппаратурой;
в)  установить, какие наземные средства имеются в распоряжении Израиля (эти данные можно было использовать для оценки противостоящих Сирии израильских сил).

В состав группы вошли: ведущий инженер Б.В. Хлопов — старший группы, начальник сектора Е.К. Киреев, инженер Н.И. Мировой и шофер машины А.Ф. Кадыков.

Полет решено было осуществить на самолете Ил-76 транспортной авиации ВВС, впрочем, летчики носили форму ГВФ и знаки на самолете были соответствующими. Однако Турция знала, каких размеров грузы можно было разместить во вместительном фюзеляже этого самолета и пропускать Ил-76 без посадки и досмотра отказывалась. Пришлось лететь через Будапешт, сесть в аэропорту Текель, переночевать, через Югославию выйти к берегу Средиземного моря, пересечь море до сирийского побережья и далее вдоль него двигаться до Дамаска.

В полете через Средиземное море к самолету Ил-76 «крыло в крыло» пристроился истребитель F-4 НАТО. Легко читался номерной знак этого самолета, было видно, что пилоты в кислородных масках (истребитель мог забираться и на большие высоты). Успокаивало только то, что ракетное вооружение у него отсутствовало: были подвешены только топливные баки.

В полете не обходилось, конечно, и без мелкого советского жульничества. Командиру воздушного лайнера выдавали талоны питания на всех находящихся в полете членов группы. Однако сотрудницы аэродромной столовой в Текеле не моргнув глазом врали: извините, шоколад не завезли... «Но шоколада не было и в 1984 г. Его разворовывали военные интенданты» [6].

В Дамаске самолет загнали в самый угол аэродрома Даули. Быстро приехал командир 100-го отряда полковник Ю.Я. Донцов: в составе доставленного груза были какие-то ящики и для него. Сразу же возник вопрос: где размещать группу — в городской гостинице или в помещениях 100-го отряда? Остановились на последнем варианте как более безопасном. Б.В. Хлопова и Н.И. Мирового направили в одну из комнат, занимаемых рабочей группой генерал-майора Ю.С. Ульченко, советника дивизионного генерала Салаха Альдина эль Ашрама, начальника Управления радиоэлектронной борьбы Вооруженных сил Сирийской Арабской Республики; Е.К. Киреева и А.Ф. Кадыкова разместили в комнате старшины 100-го отряда Юрия Гражданкина.

Автомашину ГАЗ-66 с аппаратурой «Октава» временно решили отогнать в пригород Дамаска Кабун, там находился узел связи главного военного советника. Внутри узел охраняли советские солдаты, снаружи — сирийские «краснобереточники». В узле связи поддерживался армейский порядок: КУНГи находились в капонирах, над ними — маскировочные сетки. Туда под охрану сдали и машину с «Октавой».