3.   Длина ствола орудия в России измерялась от дульного до казенного среза, а в Японии (впрочем, как в Англии и большинстве других стран, исключая разве что Германию) - до донышка снаряда (т.е. "по японски" длина ствола равнялась длине нарезной части). Поэтому в таблице приведена длина стволов русских пушек, пересчитанная по японскому (английскому) стандарту.

4.  Данный вывод на первый взгляд опровергает бесспорный тезис о применении японской эскадрой маневра "crossing the T" - знаменитой "палочки над Т". Ведь главным достоинством данного маневра является возможность высокой концентрации огня за короткий промежуток времени. Японцы же, как мы видим, стреляли весьма редко, не используя важного тактического преимущества своей эскадры. Но это, по-видимому, Того сделал умышленно. Чистой "палочки над Т" в Цусимском бою не было - японский адмирал использовал этот прием лишь с целью исключить из боя концевые корабли колонны противника. Перед его глазами, несомненно, стоял неудачный опыт сражения в Желтом море, и теперь Того имел сверхзадачу довести сражение до "критической точки", т.е. до полного разгрома неприятеля. А для этого надо было экономить снаряды!

Отсюда напрашивается неожиданный вывод: если бы японцы в самом начале боя обрушили на эскадру Рожественского всю мощь своей артиллерии, следуя букве классического маневра "crossing the Т", то исход Цусимы мог оказаться не столь катастрофичным.

5.      Данные, приводимые В. П. Костенко, можно считать канонизированными. На них опираются многие исследователи Цусимы, на них в частности, строит свои рассуждения А. Киличенков, пришедший к выводу о том, что "русские снаряды были лучше японских". Как видим, есть серьезные основания усомниться в их достоверности.

6.  Людские потери - как интегрирующий показатель эффективности артиллерийского огня противника - вполне объективен. Примечательно, что к этому же критерию независимо от автора статьи пришел и А. Киличенков. В рукописи его статьи "Загадки Цусимы", представляющей собой развернутый вариант публикации в "Технике-молодежи", в подтверждение его гипотезы о большой эффективности русских снарядов приведены любопытные расчеты, содержащие данные о числе потерь на большинстве кораблей. Их можно свести в следующую итоговую таблицу 1. Однако следует иметь ввиду, что эти цифры далеко не бесспорны и включают в себя, в частности, данные В.П. Костенко.

Таблица 1.

7. Людские потери на японских кораблях опровергают распространенное мнение о том, что "русские не умели стрелять". Так, А. Киличенков в статье "Загадки Цусимы" пишет: "Другими словами, русская эскадра била в белый свет как в копейку! Да иначе и быть не могло: ведь ее комендоры начали бой , фактически не имея практики боевой стрельбы. За время плавания корабли эскадры провели всего две(!) практические стрельбы, во время которых на стреляющего комендора приходилось по два (!) снаряда. Для сравнения скажем, что в ходе весенних практических стрельб японского флота было израсходовано до пяти боекомплектов на орудие (ссылка на "Действия флота. Документы. Отд. IV, кн.3, вып. 1, с. 154, вы п.4, с.363 - ред.), и это несмотря на то, что эскадра уже имела опыт боевых действий под Порт-Артуром... Русская эскадра не умела стрелять!"

В качестве контраргумента следует возразить, что учебная стрельба - это не столько тренировка артиллеристов, сколько проверка системы управления огнем. Однако последней во времена Цусимы просто не существовало! (Два дальномера Барра и Струда и шустрого матроса,  устно передававшего их показания, трудно назвать таковой). Поэтому для тренировки прислуги артиллерийского орудия вовсе не обязательно производить выстрел, да еще боевым снарядом - вполне достаточно учебного заряжания и разряжания пушки, а также теоретической подготовки наводчика.

Не нужно забывать, что во времена русско-японской войны живучесть ствола орудия крупного калибра составляла примерно 100 выстрелов. Поскольку лейнеров тогда еще не существовало, то после этого числа выстрелов приходилось заменять ствол - что и говорить, операция не простая и очень дорогостоящая. Поэтому расход японцами пяти боекомплектов на весенних маневрах - чистой воды фантастика, ибо эта бессмысленная затея вынудила бы эскадру Того трижды менять стволы своих орудий, а с учетом боев в Желтом море - даже четырежды! Примечательно, что в русском флоте число боевых выстрелов на учениях даже для орудий 6" калибра при уменьшенном вдвое заряде не превышало 19 за кампанию, что составляло менее 11% боезапаса (см. Р.М. Мельников, "Рюрик" был первым", Л., Судостроение, 1989, с.95).

8. Чрезмерная абстрактность фразы "флот... сильнее на 20%" ставит под сомнение, на наш взгляд, и значение "коэффициента превосходства", и вообще логичность данного абзаца.

9.   Уязвимость русской эскадры для 8", 6" и даже 3" снарядов, НЕ ПРОБИВАВШИХ БРОНИ, объясняется прежде всего перегрузкой кораблей. Эту мысль впервые высказал В.П. Костенко, позже ее развили и другие ученые-кораблестроители. В частности, В.Л. Поздюнин пишет, что броненосцы типа "Бородино" оказались перегруженными до 15500 т, среднее углубление их увеличилось на 0,76 м, а метацентрическая высота уменьшилась до 0,76 м, вместо запроектированной опытом 1,19 м. Указанная перегрузка произошла от приема большого количества разнообразных запасов - на предстоящее плавание... Насколько велик был запас принятого угля, показывает то обстоятельство, что на броненосце "Апраксин" 15 мая (второй день боя) оставался запас угля, на 20% превышающий нормальный запас". Кроме того, перед боем новые броненосцы эскадры Рожественского имели по 500 т пресной воды вместо положенного запаса 120 т. "Эта вода была принята в помещения, не приспособленные для ее хранения, причем могла свободно переливаться ". В итоге предельно допустимый крен русских броненосцев типа "Бородино" не превышал 6-7°. Примечательно, что если бы броненосцы сохранили ту же перегрузку, что и при выходе из Либавы (т.е. водоизмещение 15500 т и метацентрическую высоту 0,76 м), то для их опрокидывания нужно было потерять 17% момента инерции площади грузовой ватерлинии - ровно столько же, сколько и у типичного английского (японского) броненосца при его метацентрической высоте 0,91 м. В действительности же остойчивость русских кораблей к Цусиме значительно снизилась. (См. В.Л. Поздюнин, "Энциклопедия судостроения", тт. 1-2, М-Л., 1935, 1938; Н.П. Муру, "Основы непотопляемости корабля", М., Воениздат, 1990).

10.  Парадоксально, но факт: в 1894 г. в бою при Ялу японцы одержали победу над китайским флотом именно благодаря своей средней артиллерии, что позволило морским стратегам все следующее десятилетие считать главным оружием скорострельные пушки калибром не более 8". Аналогичный результат - цусимский бой, однако выводы из него были сделаны прямо противоположные: теперь главными стали 12-дюймовки.

11.   Как уже говорилось в статье В. Кофмана, "неподвижная точка пристрелки" - это весьма призрачное преимущество. В действительности для комендоров того времени разворачивающийся корабль был ненамного лучшей мишенью, чем идущий на контркурсе, и худшей, чем следующий параллельным курсом. А "подавляющий огневой перевес" русской эскадры выражался лишь в большем числе выпущенных в единицу времени снарядов. Адмирал Того, как мы уже говорили, стремился к другому...

12.    Возможно, в действительности число попаданий в "Орел" было несколько большим, но все равно приводимое автором значение ближе к истине, чем приводимые Костенко (см. табл. 3). Однако ссылка на "Описания... Мэйдзи" в предыдущем абзаце не внушает доверия.

13.   Цифра, опять-таки, выведенная из "Описаний... Мэйдзи", причем из фразы "... крупных снарядов", оставляющей возможность трактовать ее по-разному. Тем не менее версия автора, даже если она и не столь бесспорно подтверждается цифрами, на наш взгляд выглядит вполне убедительно и имеет законное право на существование.