В. РИГМАНТ
Стремительное качественное развитие средств воздушного нападения в период Второй мировой войны и в первое послевоенное десятилетие, в том числе: поступление на вооружение ВВС ведущих мировых держав ядерного и термоядерного оружия, стратегических межконтинентальных и дальних самолетов-бомбардировщиков, способных доставлять сверхмощные боеприпасы практически в любую точку Земного шара за несколько часов, внедрение в авиацию новых реактивных силовых установок, позволивших самолетам основных классов боевой авиации значительно улучшить свои летно-тактические данные, перспектива дальнейшего наращивания эффективности средств воздушного нападения за счет разработки и постановки на вооружение беспилотных дальних и межконтинентальных самолетов-снарядов наземного базирования и самолетов-снарядов воздушного базирования и сверхзвуковых ударных самолетов-носителей - заставило военно-политическое руководство противоборствующих блоков по обе стороны "железного занавеса" пристальней обратить внимание на развитие средств противовоздушной обороны. Одним из направлений работ по повышению способности системы ПВО по перехвату и сведению к минимуму ущерба от современных средств воздушного нападения стало создание комплексов перехвата на основе околозвуковых, а затем и сверхзвуковых дальних барражирующих истребителей-перехватчиков, оснащенных бортовыми радиолокационными станциями обнаружения и прицеливания, сопряженными с мощным стрелково-пушечным вооружением, неуправляемыми и управляемыми ракетами класса "воздух-воздух". Подобные комплексы, включенные в единую систему ПВО страны, должны были обеспечить перехват авиационных носителей ядерного оружия на значительных удалениях от охраняемых объектов, образуя первый эшелон обороны страны от средств воздушного нападения. Значительная продолжительность полета дальних самолетов-перехватчиков позволяла обеспечить длительное патрулирование в режиме барражирования отдельных самолетов или их соединений на угрожаемых направлениях в случае эскалации военной угрозы, тем самым сокращая время реакции одной из компонент системы ПВО на воздушное нападение. Развертывание подобной авиационной системы перехвата позволяло организовать с минимально возможными затратами прикрытие больших неосвоенных и необжитых районов страны, что было весьма актуально для Канады (ПВО которой входила в единую систему ПВО Северо-Американского континента) и Советского Союза, для которого развертывание полномасштабной системы ПВО, прикрывающей малозаселенные и плохоосвоенные территории страны, могло стать неподъемной задачей. Кроме того, следует отметить, что как и Американское Стратегическое Авиационное командование, так и советская Дальняя авиация успешно освоили маршруты полетов через Северный полюс, поэтому для Североамериканской системы ПВО и для ПВО СССР стала актуальной задача отражения ударов по своей территории со стороны Арктики. Прикрытие этого направления с помощью системы ПВО, построенной на основе истребителей-перехватчиков, в дальнейшем дополненной комплексами ЗУР, с относительно небольшими радиусами действия, ставило страну перед необходимостью развертывания в отдаленных районах страны в высшей степени затратной системы - этакой "Линии Мажино" из большого количества позиций зенитной артиллерии, радиолокационных постов, аэродромов истребителей-перехватчиков и т.д. Одним из направлений решения задачи по обеспечению безопасности страны советское военно-политическое руководство видело в оснащении ПВО дальними авиационными комплексами перехвата. В результате принятых решений в СССР создание подобных систем стало на многие годы одним из приоритетных направлений развития авиационной компоненты системы ПВО страны.
Вопрос о создании дальнего барражирующего реактивного истребителя-перехватчика для авиации ПВО впервые был поднят в 1948 году главкомом войск ПВО Л.А. Говоровым. Несколько ОКБ страны получают задание на создание дозвукового барражирующего истребителя-перехватчика с бортовой РЛС и пушечным вооружением. Результатом этих работ стало появление в период с 1949 по 1952 годы нескольких опытных двухдвигательных реактивных дозвуковых самолетов-истребителей, в определенной степени отвечавших принятой концепции перехватчика. В ОКБ А.И. Микояна это был опытный И-320 "Р", в ОКБ П.О. Сухого - Су-15 "П", в ОКБ С.А. Лавочкина - Ла-200 и Ла-200Б, и в ОКБ А.С.Яковлева - Як-25. Последний после прохождения целой серии доводок был запущен в серию и с середины 50-х годов поступил на вооружение авиации ПВО. В первой половине 50-х на вооружение ВВС США и СССР начали поступать первые реактивные сверхзвуковые истребители, за ними должны были последовать сверхзвуковые дальние и межконтинентальные бомбардировщики и ракетоносцы, работы над ними в обоих странах были развернуты с начала 50-х годов. На фоне возможного поступления на вооружение в обозримом будущем сверхзвуковых носителей, Як-25 с потолком 15000 м, дозвуковой скоростью и пушечным вооружением в перспективе не мог обеспечить надежного прикрытия наших воздушных границ. Успехи в области освоения в СССР технологий сверхзвукового полета, а также первые успехи советского ракетостроения, в том числе и по созданию комплексов ЗУР, позволили перейти к проектированию авиационно-ракетных комплексов ПВО на основе дальних сверхзвуковых барражирующих истребителей-перехватчиков, вооруженных ракетами класса "воздух-воздух", которые должны были закрыть намечавшуюся брешь в системе ПВО страны.
Работы над новым двухдвигательным барражирующим сверхзвуковым истребителем-перехватчиком ракетоносцем начались в 1953 году в ОКБ-301 под руководством С.А. Лавочкина. С самого начала в ОКБ работы шли в направлении создания комплекса перехвата (Ла-250К-15), состоявшего из истребителя-перехватчика "250" (Ла-250), вооруженного ракетами "воздух-воздух" К-15 ("275") - разработки ОКБ-301 и системы управления К-15У. Во многом ОКБ при проектировании комплекса опиралось на опыт работ, полученный при участии в создании наземного комплекса ЗУР С-25 ("Беркут") .