Вице-адмиралу сэру Кристоферу Крэдоку дали только два старых броненосных крейсера "Good Hope" и "Monmouth", новый легкий крейсер "Glasgow" и медленный и бесполезный вооруженный лайнер "Otranto", чтобы найти и потопить эскадру Шпее. Он возражал и требовал по крайней мере один современный броненосный крейсер. Но требование было отклонено.
Вместо этого, ему прислали старый линейный корабль "Canopus" с четырьмя древними 12-дюймовыми орудиями и скоростью 17 узлов. Старший механик броненосца (Engineer-Commander) служил на нем совсем недавно и опасался, что перенагрузки выведут механизмы броненосца из строя. Все плавание он провел в каюте, сочиняя ложные сведения о якобы имевших место дефектах машин, ограничивших скорость корабля всего 12 узлами (дословно: "Fearful that they would be damaged, he spent the voyage in his cabin writing false reports of defects and limiting her speed to 12 knots").
Отставший "Canopus" оказался на расстоянии 500 км и отважно боролся с волнами, пытаясь догнать эскадру. К тому времени его старший механик уже был под арестом и заперт в каюте на нижней палубе (дословно: "...her engineer-captain was under arrest and below desks in the sick bay".)
... Между тем, Кит [Кристофер] Крэдок устами современников представлялся в храбрости подобным льву, но не слишком ярким в части флотской службы. Например, известно, что он не поддерживал хороших отношений со своим флаг-офицером, и никогда не обсуждал с ним планы возможного боя.
... 27 октября Крэдок послал «Glasgow» в Coronel - город на полпути между Вальпараисо и Сантьяго, для получения свежих новостей. В гавани стояли несколько немецких транспортов. Все они имели радиостанции, и после прихода «Glasgow» с одного из них было отправлено длинное радиосообщение с описанием крейсера и его посещения. Было очевидно, что враг был очень близко, поскольку ответный сигнал был очень мощным, и, к тому же, в нем использовался позывной «Leipzig» как подпись.
... С юга дул сильный ветер, поднимавший высокую волну. Из-за этого было невозможно использовать низко расположенные орудия на двух броненосных крейсерах. Что оставалось делать Крэдоку? Он мог бы пожертвовать тихоходным «Otranto» и, оставив его, уйти на соединение к «Canopus», но, несмотря ни на что, Крэдок решил принять бой. Это решение имело пагубные последствия. В 5.30 вечера эскадра шла в боевой линии, бесполезный «Otranto» в конце. Корабли шли южным курсом. В 20 км восточнее шла немецкая эскадра, хорошо видимая в блеске солнца.
