Запасы солярового масла для подводных лодок, имевшиеся в Сантандере и Хихоне, были достаточными, так как полный запас трех подлодок не превышал 300-400 тонн, и наличных 1500 тонн должно было хватить на продолжительное время.
Начиная с 22 июня, республиканский флот приступил к регулярной позиционной службе подлодок в море на путях блокадных кораблей противника. Вначале подлодки сменялись через пять-шесть суток, затем в связи с изношенностью батарей, особенно на подлодках «С-4» и «С-6», этот срок пришлось сократить до четырех суток, а в некоторых случаях и до трех.
Положение значительно усугублялось еще и тем обстоятельством, что настоящей ремонтной базы для подлодок ни в Сантандере, ни в Хихоне не было. Не имелось опытных специалистов для ремонта сложной материальной части и тонких механизмов подводных лодок. Только пользуясь тем, что отличные испанские рабочие были «мастерами на все руки» и что на лодках оставалась значительная прослойка сверхсрочнослужащих, республиканцам удавалось кое-как организовывать ремонт на месте, причем материальная часть основательно сдавала, и ремонт после каждого похода подлодок становился все более сложным.
Подводные лодки с 25 июня и до 20 июля несли посменную службу в море, но за все это время только один раз крейсер «Almirante Cervera» был атакован подлодкой «С-6», выпустившей днем с дистанции 4000 метров торпеду, от попадания которой крейсер уклонился.
23 июля, вернувшись с моря, командир подводной лодки «С-4» донес, что при попытке выхода в атаку на крейсер «Almirante Cervera» лодка была атакована противолодочными бомбами с вооруженных пароходов.
Огромный наплыв беженцев из Бискайи в Сантандер и Астурию принес с собой деморализацию тыла. Тяжелое продовольственное положение Севера и большие затруднения с размещением и питанием беженцев поставили вопрос о необходимости эвакуации женщин, стариков и детей. Наличные испанские и иностранные пароходы в северных портах обеспечивали возможность эвакуации некоторого количества беженцев.
С начала эвакуации из Сантандера, примерно с 15 июня по 5 июля, удалось при содействии международного комитета помощи отправить из Сантандера около 14 тысяч человек, из них, примерно, 75% взрослых (стариков и женщин) и 25% детей. Пароходы с беженцами, выходившие из порта, вне территориальных вод находились под охраной английской эскадры.
Общая цифра людей, подлежащих эвакуации, определялась в 175-200 тысяч человек. Для этого количества людей требовалось около ста пароходо-рейсов, надежно обеспеченных конвоем республиканского флота в пределах территориальных вод и английской эскадры - в море.
Эвакуация была рассредоточена между всеми портами Севера, куда могли войти торговые суда, и беженцы направлялись для посадки в Кастро Урдиалес, Ривадеселья, Авилес, Хихон; часть их отправлялась непосредственно из Сантандера. Пароходы обычно проходили территориальные воды в темноте. Таким образом, удалось вывезти с Севера уже после падения Бильбао значительное количество беженцев. Из общего числа, примерно, около тридцати пароходов только один подвергся нападению фашистских пиратов, но и он был взят под защиту английскими кораблями..
С начала июля противник, усилив блокаду, вновь приступил к систематической постановке мин в пределах территориальных вод в районе портов. Мины ставились с заградителя «Jupiter» и вооруженных судов, однако, в небольших количествах, банками, так как, по-видимому, мятежники располагали небольшими запасами мин.
Республиканские тральщики, ведя интенсивную работу, держали входы в порт чистыми от мин. Каждому выходу и возвращению подлодок и выходу пароходов с беженцами предшествовала интенсивная работа тральщиков. Несколько раз им приходилось, бросив тралы, уходить в порт из-за обстрела с крейсеров «Almirante Cervera» и «Canarias». Береговые батареи республиканцев отгоняли огнем вооруженные суда мятежников, пытавшиеся помешать тралению.
15 июля, по приказу морского министра, для встречи парохода «Хабана», который должен был прийти в Сантандер для эвакуации большой партии беженцев, были подготовлены к выходу оба эсминца; все три подводные лодки были расположены на курсах противника, по дуге, в 13-20 милях от Сантандера. Находившиеся в строю республиканские бомбардировщики типа «Бреге», «Гурду» и «Кольховен» были в готовности для вылета и бомбардировки кораблей противника. Управление всей операцией должно было осуществляться с командного пункта Кабо Майор.
«Хабана» в условленное время не пришел, однако, бомбардировщики были высланы для атаки противника. Четыре «Кольховена» сбросили тридцать две 12-кг бомбы; три «Гурду» - шесть 50-кг бомб и два «Бреге» - четыре 50-кг бомбы, причинив судам противника незначительные повреждения. Налет авиации отражался зенитной артиллерией крейсера «Almirante Cervera».
18 июля днем, в видимости Сантандера, на линии блокады появился крейсер «Canarias», прибывший для смены крейсера «Almirante Cervera». Последний в тот же день ушел курсом на запад, по-видимому, в Ферроль.
21 июля «Canarias», приблизившись к берегу в районе расположения батареи Кабо Кинтресс, открыл по ней огонь. Стрельба велась весьма плохо, снаряды «Canarias» ложились в расстоянии 1-3 километра от батареи. Были попадания в дома деревни Ахо. Батарея ответила шестью выстрелами, после чего «Canarias» вышел из пределов дальности ее огня.
22 июля «Canarias» обстрелял пароход с беженцами и только под угрозой огня с английских крейсеров и с линкора «Royal Oak» прекратил огонь. В тот же день крейсер вел огонь по батарее на Кабо Майор, но также безрезультатно.
23 июля «Canarias» открыл огонь по тральщикам у Сантандера, которые, бросив тралы, вынуждены были войти в порт. 23 июля, как уже было сказано, подлодка «С-4» при попытке атаковать «Canarias» была атакована противолодочными бомбами с вооруженных судов.
24 июля «Canarias» обстрелял батарею, маяк и радиостанцию на Кабо Майор. Крейсер сделал около 20 выстрелов, причинив незначительные разрушения зданиям маяка и радиостанции. Батарея ответила двенадцатью выстрелами; четыре снаряда легли, вблизи «Canarias», после чего он удалился на Север.
В 22.00 24 июля подлодка «С-6» была выслана в район Хихона для встречи нефтеналивного судна «Валетта», которое должно было доставить на Север значительный груз бензина и смазочных масел для авиации и автотранспорта.
В 20.40 27 июля «Canarias» с расстояния 5-6 миль обстрелял батарею на Кабо Кинтрес. Батарея ответила, после этого крейсер, увеличив ход, удалился за пределы дальности огня батареи. В 22.35, освещая ракетами и прожектором, «Canarias» обстрелял осветительными снарядами республиканские тральщики, производившие ночное траление у Сантандера. Тральщики вынуждены были войти в гавань.
В 11.30 28 июля «Canarias» приблизился на 5-6 миль к берегу Кабо Майор. Батарея открыла по нему огонь. Крейсер ответил 12-15 выстрелами и скрылся в тумане. С наступлением темноты «Canarias» вновь обстрелял тральщики, которые снова должны были вернуться в порт.
В ночь 28/29 июля высланный дозорный катер сообщил, что в 01.00 в двух милях от Сантандера на фарватере он видел подводную лодку в надводном состоянии, полагает, немецкую, так как все республиканские подлодки в это время находились в базе.
В связи с усилившейся блокадой противника и активными действиями «Canarias», подвоз на Север продовольствия почти совсем прекратился, и к концу июля продовольственное положение еще более ухудшилось; хлеба оставалось буквально на несколько дней; бензин и смазочные масла для автотранспорта также были на исходе, и выдача горючего была значительно сокращена. Транспорт был под угрозой остановки. Пароходы с грузами продовольствия и горючего стояли по несколько дней в видимости республиканских берегов, вне территориальных вод, у Сантандера и Хихона и не могли войти в порт из-за опасения встречи с фашистскими кораблями. В таких условиях республиканцами была задумана операция по прорыву блокады и вводу в порты торговых судов. План ее вкратце сводился к следующему:
1) Противник, имея в числе своих кораблей крейсер, является более сильным, чем республиканские эсминцы. Вместе с тем крейсер может в каждый данный момент создать боевую устойчивость только одному отряду кораблей, блокирующему один из портов.
2) В момент нахождения крейсера на блокадной линии у одного из портов, чаще всего Сантандера, отряд кораблей противника, блокирующий другой порт - Хихон, не имеет достаточной боевой устойчивости в соотношений сил не только с двумя республиканскими эсминцами, но и с каждым из них в отдельности.
3) При сосредоточений обоих эсминцев в Сантандере выход из порта и бой с крейсером за ввод пароходов в порт не дают сколько-нибудь существенных шансов на успех, так как дальнобойная артиллерия крейсера может обстреливать эсминцы в то время, когда сам крейсер находится вне досягаемости их огня. Даже если рискнуть на артиллерийское состязание эсминцев с крейсером, и тогда нет никаких шансов на то, что капитаны торговых судов войдут в порт во время боя. Кроме того, другие вооруженные суда мятежников могут обстрелять (во время боя эсминцев с крейсером) торговые суда и не допустить их входа в порт.
4) Исходя из этих соображений, является целесообразным не сосредоточение, а разделение сил обоих эсминцев между обоими портами с тем, чтобы выходом одного из них создать угрозу более слабому отряду кораблей мятежников и, отогнав его от порта, ввести туда торговые суда. Действия первого эсминца отвлекают на него крейсер из более сильного отряда и дают возможность эсминцу другого порта проделать такую же операцию по вводу в порт торговых судов.
5) Успешное выполнение операции должно было обеспечиваться надежным управлением с берега, опирающимся на развитую сеть берегового наблюдения и связи со всеми постами СНиС. Эсминцы, выходившие из порта, должны были каждый момент знать обстановку и местопребывание крейсера.
6) Эсминец, вышедший из Хихона, должен был немедленно возвратиться в порт по прохождении крейсером меридиана Льянес, находящегося на одинаковом расстояний между обоими портами. В этот момент должен был выйти из Сантандера второй эсминец и, отогнав более слабый отряд кораблей мятежников, ввести до возвращения крейсера торговые суда в Сантандер.
7) Таким образом, в этой операции роль своеобразного «маятника» должен был играть крейсер, которого к этой роли могла вынудить попеременная угроза со стороны эсминцев каждому из слабейших отрядов кораблей мятежников.
Удача всей операции зависела, главным образом, от точного учета движения крейсера и, следовательно, поскольку других надежных средств наблюдения и связи не было, - от береговых постов СНиС.
