Несколько фотографий флагмана адмирала Дьюи крейсера «Olympia» в период примерно 1895-1901 годов. (Фото Е. Н. Hart. Detroit Publishing Co.)

Вслед за этим воззванием был зачитан приказ Морского Департамента, по которому требовалось найти и уничтожить испанский флот. События, развивавшиеся после этого, наверное, еще не имели аналогов в истории. От команд были выбраны депутаты, которые поспешили заверить командиров кораблей, что экипажи честно выполнят свой долг, что в бою командиры могут рассчитывать не только на навыки и повиновение, но и также на рвение и энтузиазм своих людей.

Переход прошел без каких-либо эксцессов и поломок. Казалось, корабли идут как в мирное время: ночью ярко освещенные, сигналы между вымпелами передаются как обычно, но внутри по-прежнему кипела работа, корабли готовились к битве. С них выбросили за борт все деревянные части и тяжести, которые не было возможности спустить вниз, и которые не смогли оставить в Гонконге. Стулья, столы и ящики безжалостно полетели в море, так что обломки деревянных предметов создавали за эскадрой своеобразный хвост длиной более двухсот километров.

«Особо тяжело было любителям различной экзотики и сувениров, но ничто не избежало бдительного офицерского ока, - вспоминал хирург «Олимпии» Ч.П. Киндлебергер, - ведь все это могло дать при попадании кучу осколков, гораздо более смертельных нежели само попадание.»

Снарядные подъемники обернули канатами и цепями; шлюпки убрали вовнутрь и закрыли прочными сетями; снесли все деревянные переборки. В порыве рвения на «Мак Каллохе» даже выбросили из столовой практически все столы, из-за чего экипаж в течение длительного времени после боя был вынужден есть прямо на полу. Примерно то же самое было почти на всех кораблях эскадры, кроме «Олимпии», где Дьюи, благоразумно приказал оставить большинство деревянных вещей неповрежденными, просто покрыв их парусиной и противоосколочными сетями. На палубах кораблей был рассыпан песок, чтобы во время сражения не скользить по палубе. Везде, где можно, оборудованы места под лазареты. Приготовлены медицинские инструменты и сотни метров дезинфицирующих бинтов.

Утром 30 апреля американцы благополучно достигли побережья Лусона у мыса Болинао, немного постояли вблизи огромных зеленых утесов и пошли вдоль побережья на юг. В советской литературе высказывается предположение, что во время этой остановки Дьюи попытался установить контакт с инсургентами и согласовать с ними дальнейшие действия. Это было бы очень полезно, так как инсургенты были хорошо знакомы с местными условиями и в значительном числе находились при эскадре Монтехо. Но, скорее всего, причина этой короткой остановки была более прозаической - точное определение своего местоположения для счисления девиации.

Проходя мимо бухты Субик, так как Дьюи имел информацию о нахождении там береговых укреплений, для разведки бухты на полной скорости туда были высланы «Бостон» и «Конкорд». После того, как корабли скрылись из виду, со стороны бухты раздалось несколько выстрелов. Тогда для их поддержки и связи с эскадрой туда был отправлен еще один крейсер - «Балтимор». Корабли осмотрели все закоулки бухты, но кроме пары небольших парусных шхун ничего плавающего обнаружить не удалось. На обратном пути «Балтимор» предупредительным выстрелом заставил остановиться небольшую испанскую шхуну. Но ее команда также не могла сообщить ничего ценного о местонахождении испанской эскадры. Один из членов экипажа сообщил, правда, что он дескать только что из Манилы, где видел испанский флот, но находившейся в досмотровой команде один из руководителей инсургентов быстро переговорив с командой выдал вердикт: «Они все врут и эта история - сплошная ложь». Как американцы узнали позднее, испанцы ушли из Субика лишь днем ранее. Но в общем, все собранные сведения говорили о том, что испанцы находятся в Манильской бухте. По получению этих новостей Дьюи сказал коммодору Б.П. Ламбертону, начальнику своего штаба: "Теперь мы их поимеем!" ("Now we have them!").

Крейсер «Boston» в начале своего плавания в Европу. 1889 год. Между трубами виднеется нью-йоркская статуя Свободы. (HNC. Фото Е. Н. Hart)