Капитуляция форта Сан Антонио (Malate). Флаг водружен ворвавшимися туда первыми подразделениями 1-го Колорадского волонтерного полка (стоят на крыше форта). Из фотографии видно, что форт представляет собой полностью устаревшее сооружение. (HNC. Из коллекции Аттеп С. Farenholt)	Батарея американских орудий развернутая в только что захваченном форту Сан Антонио. Оригинальная подпись к фото гласит, что это бойцы 1-го Колорадского волонтерного полка. Вероятно здесь ошибка, поскольку полк на вооружении орудий не имел. Так что скорее всего это бойцы Ютского волонтерного артдивизиона. Человек слева держит в руках карабин Спрингфилда (HNC. Из коллекции L. Y. Spear).

Приморский фас форта Сан Антонио. Хорошо видны последствия бомбардировки его американским флотом

(HNC. Из коллекции L. Y. Spear).

Бригада продолжала развивать первоначальный успех, и, сильно страдая от фланкирующего огня со стороны Сингалона, вскоре окончательно овладела первой линией испанских укреплений. Через некоторое время, несмотря на сильный неприятельский огонь, пала вторая линия, и американцы ворвались в предместья Малате. Здесь бой, хоть и велся за каждую улицу, но не отличался особым упорством. Из-за мелководья оставшаяся на фланге наступавших войск «Олимпия» больше не могла оказывать действенной поддержки своим войскам и вся нагрузка целиком легла на «Кальяо» и «Барсело». При этом в армейских рапортах отмечается, что «Кальяо», под командой лейтенанта Таппана, «оказала большую поддержку флангу скорострельностью и точностью огня» своей 37-мм пушки Гочкисса. Канонерка находилась примерно в двухстах метрах от берега и своими действиями заслужила самую высокую оценку. Примерно в полдень передовые американские отряды вплотную подошли к форту Сан Диего, на котором уже развевался белый флаг.

Одновременно со Второй начала наступление и Первая бригада. Но темпы ее наступления были гораздо ниже: приходилось вести бой на сильно пересеченной местности - в болотистых рисовых полях, кустарниках и рощах. Примерно в половине второго, когда бригада вела бой в районе Сингалона, пришло известие, что испанцы капитулировали.

Все это время находящиеся перед Манилой корабли находились в полной готовности открыть огонь по береговым батареям в случае малейшей провокации со стороны испанцев. Но все прошло спокойно и перестрелка так и не состоялась. Около 11 на подошедшей к Маниле «Олимпии» взвился сигнал «сдавайтесь». Но напрасно американские сигнальщики вглядывались в испанские укрепления: там как будто все вымерло. Лишь в 11-20, очевидно заметив подходящие войска, на форте Сан-Диего выбросили белый флаг.

В 10-32 на форте Сан Хуан также взвился белый флаг и под ним сигнал, в соответствии с международным кодом сигналов означавший: «Хочу вести переговоры». Переговоры о сдаче с испанским губернатором было поручено вести полковнику Уайтеру - представителю штаба Мерритта и флаг-лейтенанту Брамби - представителю флота. Полковник Уайтер вскоре подошел на шлюпке к борту «Зефиро», где его уже поджидал Брамби, и оба офицера направились на берег. На небольшом манильском пирсе их уже поджидал представитель испанского командования, который через бельгийского консула Андре, выступившего в качестве посредника и переводчика, объяснил куда следовало идти. Потом лейтенант Брамби вспоминал: «Мы прошли мимо нескольких полков и батарей, пока не вошли в окруженный крепостной стеной город. Похоже, что это были как раз те части, которые только что подверглись нашему обстрелу. Они выглядели крайне утомленными и вымазанными в грязи траншей. Мы, похоже, стали объектом крайнего любопытства для них, но как ни странно, никто нам не досаждал и часто даже приветствовали. Когда мы достигли губернаторского дворца, увидели, что все его коридоры, залы и вестибюли заполнены офицерами как армейскими, так и морскими, поскольку последние с 1 мая влились в состав армии. Мы были немедленно препровождены в большую комнату, где был собран Военный Совет и местные сановники.»

С испанской стороны переговоры вели генерал Хауденес и адмирал Монтехо. Предварительные условия для сдачи довольно быстро согласовали и в 14-20 лейтенант Брамби возвратился на борт «Олимпии» с новостью, что испанцы сдались. Незамедлительно флот занял береговые батареи, а армия вступила в город через форт Сан-Диего. Свидетель занятия Манилы генерал Грин вспоминал: «Мы достигли красивого здания ayuntamiento, или муниципалитета ... Офицерский состав там щеголял в новых красивых униформах, и представлял собой поразительный контраст грязному, потрепанному виду меня и моего помощника.»

Поскольку имелись сведения, что инсургенты намереваются также войти в город, для предупреждения связанных с этим погромов и убийств в Манилу незамедлительно вошел американский отряд из 600 человек. К 17 часам он полностью занял город. Интересно отметить, что вопреки повсеместно принятой практики, въезд американского командующего генерала Мерита в город прошел по будничному скромно и практически незаметно. Его проводили к зданию муниципалитета, отданному в распоряжение его штаба.

Очевидно, поглощенные другими делами, «армейцы» до вечера так и не заметили, что над манильской цитаделью по прежнему реет испанский флаг. Тогда лейтенант Брамби в сопровождении двух мичманов отправились на берег и закрепили над цитаделью запасной кормовой флаг с «Олимпии». Интересно, что молодым офицерам пришлось буквально протискиваться среди все еще вооруженных испанцев, ожидающих своей очереди сложить оружие.