17 сентября. Мы уже собрались в довольно сквернам настроении духа сойти с пути пароходов, как доклад сигнальщика "дым на 4 румба слева от курса" снова подбодрил всех. Как раз склянки били полдень, и пароход попал нам как бы на десерт.

Сначала над горизонтом показались мачты и почти сейчас же вслед за ними труба. Потом долгое время больше ничего не показывалось, только труба становилась длиннее и длиннее. Рефракция в этих широтах случается редко; очевидно, что пароход имел чрезвычайно длинную трубу. Это предположение подтвердилось в действительности. Пароход еще издалека поднял английский флаг.

Новый наш знакомец назывался "Индрани". У него был очень чистый и новый вид. Офицеры в белоснежных костюмах стояли на мостике. Китайская команда была одета а чисто вымытые светло-синие куртки. Имея достаточный опыт, мы были уверены, что пароход везет разный груз. Все смотрели, вытаращив глаза, на сигнального унтер-офицера на призе. И вдруг он засемафорил "6700 тонн Покахонтасского угля из Норфолка в Рио-де-Жанейро". Мы все обрадовались, так эта весть был кстати, хотя ее никто не ожидал.

Кроме других преимуществ, по сравнению с "Стратроем", "Индрани" обладал еще тем, что на нем имелся радиотелеграф. Поэтому он представлял для нас такого угольщика лучше которого не требовалось. Его приспособление продолжалось недолга: за исключением машиниста, который без долгих размышлений согласился продолжать службу под нашим начальством, чему мы были очень рады, все англичане были перевезены к их товарищам по несчастью на "Крефельд"; старший офицер с "Рио-Негро", г. Ялаес, был назначен на "Индрани" капитаном; на него была отправлена военная команда из двух унтер-офицеров и четырех матросов под начальством лейтенанта запаса флота Гентшеля, и вся работа была выполнена.

Английский капитан "Индрани" был очень симпатичный человек. Если призовой офицер по поручению командира должен был передать какое-либо приказание командам захваченных судов, то делал это преимущественно через помянутого капитана, который вскоре сделался доверенным лицом и со стороны капитанов. Команды захваченных судов, конечно, не имели права носить какое-либо оружие. Капитан же "Индрани" имел охотничье ружье, которое ему было очень дорого, и он просил оставить ему последнее. Оно сохранялось на "Карлсруэ" и лотом, когда мы всех отправили в порт, ружье было возвращено капитану, за что он был чрезвычайно признателен.

На "Индрани" были газеты из Северной Америки. Они были лучше английских тем, что, вместо английской ненависти к нам, были насквозь проникнуты желанием произвести впечатление; вранья же в них было не меньше. Всеобщее веселье вызвала статья с описанием принятых английским адмиралтейством мер, чтобы покончить с "Карлсруэ". Высланные им суда не имели права вернуться в Англию, прежде чем наш корабль не будет потоплен. Нам было страшно приятно чувствовать, что мы насолили англичанам. В полученных раньше газетах мы уже нередко читали о "Карлсруэ", которому пришлось пережить воскресение из мертвых; а именно: в Сан-Жуане мы были "захвачены", затем (в какой-то английской газете) "потоплены", затем снова "получили сильные повреждения", а теперь, видимо, снова чувствовали себя так бодро и весело, что высланных судов было недостаточно для "нанесения нам повреждений" (выслано же было, судя по приемнику нашей станции, не менее двадцати двух, находившихся около нас судов), так как по сведениям газет для этой цели высылалось еще четыре броненосных крейсера.

Мы оставили "Индрани" вместе с "Рио-Негро" и "Крефельдом" позади себя, а взяли только "Асунсьон" и направились к месту угольной погрузки в несколько лучшем настроении, чем до полудня.

18/19 сентября. "Угольный праздник" начался при густом тумане и продолжался целые сутки. Затем мы дали команде один день отдыха, после чего пошли опять на место нашей засады, несколько севернее острова Фернандо Норонья.

20  сентября. По дороге туда мы зашли навестить "Индрани" и "Крефельд", чтобы справиться о поведении наших английских пленных. Они вели себя безупречно. "Индрани" мы переменили имя на "Гофнунг" и оставили его ожидать нас на условленном месте, а "Крефельда" и "Рио Негро" взяли с собой.

21  сентября. Нам пришлось ожидать очень недолго, и в первое же утро нашего прихода сигнальщик веселым голосом доложил о приближении к нам парохода, который шел курсом прямо на нас, так что не пришлось даже давать ход машинам. Но когда он настолько приблизился, что можно было разобрать его флаг, то нас постигло маленькое разочарование - пароход был голландский. Он назывался "Мария", был стар, достаточно запущен, и нагружен до отказа.

Но семафор призового офицера вполне удовлетворил наше разочарование. Оказалось, что он был зафрахтован одной лондонской фирмой и шел с 6000 тонн пшеницы из Портланда (в Орегоне) в Белфаст и Дублин. Поэтому пароход и груз были задержаны и решено было их утопить.

По нашему подсчету, этот груз мог прокормить хлебом в течении двух недель все население Лондона.

Пока команду приза перевезли на "Крефельд" и изготовляли пароход к потоплению, к западу от нас показался второй пароход курсом на юг. Мы тогда оставили "Крефельд" при "Марии", чтобы принять своих людей, занимавшихся подготовкой взрыва, и присутствовать при потоплении парохода, так как английские капитаны просили нашего командира не отсылать их, а позволить, как гибнет пароход. Им захотелось видеть это зрелище!

Сам же "Карлсруэ" поспешил на встречу новому пришельцу. Пришлось отрывать от начатого дела призовую команду для нового осмотра.

Уже с большого расстояния наши подзорные трубы рассмотрели красный английский торговый флаг. Пароход назывался "Корниш-Сити" из Байдфорда. Он шел с 6400 тоннами кардифского угля в Рио-де-Жанейро для Английско-Бразильской угольной компании. Это поимка нас вдвойне обрадовала; только что перед тем капитан парохода "Мария" рассказывал, что английский крейсер "Глазго" с большим запасом угля вышел из Рио-де-Жанейро для преследования "Кронпринца Вильгельма", чувствовавшего недостаток в угле, и мы были убеждены, что именно эта фирма снабдила углем английский крейсер.

"Корниш-Сити" был старый, выслуживший свою службу пароход. И так как не хватало людей, чтобы его использовать, как угольный пароход, и кроме того, мы были на значительный срок а изобилии снабжены углем, то командир решил пароход утопить.

Команда его состояла наполовину из китайцев, наполовину - из англичан; она была перевезена полностью на "Рио-Негро", следовавший за нами, и затем пароход взорвали. Он быстро наполнился водой и пошел ко дну. К этому моменту подошел как раз "Крефельд". Сегодня нам страшно везло. Еще прежде чем "Корниш-Сити" затонул, наша радиостанция сообщила, что поблизости находится большой пассажирский английский пароход "Амазон" принадлежащий английскому обществу "Royai Steam mail". Если бы мы его захватили, то это была бы ценная добыча, и поэтому мы с напряжением рассматривали горизонт, и число вахтенных сигнальщиков было увеличено. Тем временем наступила темнота. Около 10 часов было доложено об огнях к востоку от нас, и в полной надежде, что это "Амазон", мы пошли за ним следом, так как, из внимания к нейтральным пассажирам, которых вероятно было немало на пароходе, командир решил его задержать только на рассвете.

Ночь была пасмурная, очень часто небо разряжалось ливнями, и несколько раз мы теряли из виду огни парохода.