Четырнадцатое письмо

Накануне дня объявления войны, адмирал Сервера справедливо горевал об отсутствии плана следующим образом:

"Я очень сожалею, что мне приходится отправляться в море, не сговорившись заранее относительно какого-нибудь плана, хотя бы в общих чертах; об этом я несколько раз хлопотал, прося разрешения съездить в Мадрид. Из массы телеграмм, полученных мною, я усматриваю, что правительство отстаивает мысль об отправке на Кубу небольшой флотилии миноносцев. Это мне представляется слишком рискованным предприятием, могущим стоить нам очень дорого, ибо гибель нашей флотилии и поражение нашей эскадры в Карибском море повлечет за собой большую опасность для Канарских островов, а, может быть, кончится и бомбардированием наших приморских городов. Я уже и не упоминаю об участи Кубы, потому что я это предвидел уже давно. Поражение наше на море может окончиться немедленною потерею Кубы, тогда как если остров будет предоставлен своей собственной защите при имеемых у него средствах, то он может причинить американцам немало хлопот и затруднений. Мы не должны обманывать себя относительно силы нашего флота. Нам не следует предаваться иллюзиям".

Последние сведения касательно отплытия эскадры с островов Зеленого мыса в высшей степени интересны: в них говорится о состоянии судов 19-го апреля, то есть накануне разрыва дипломатических отношений. Адмирал Сервера писал из Сент-Винцента следующее:

"Котлы миноносца "Ariete" совершенно негодны, так что это судно вместо того, чтобы считаться элементом силы, есть ничто иное как кошмар эскадры. "Ariete" может еще, пожалуй, быть употреблен для защиты порта. Котлы другого миноносца, "Azor", существуют уже 11 лет и принадлежат к типу локомотивных котлов. Что касается истребителей "Furor" и "Terror", то их листы носовой обшивки сдают при волнении, причем несколько шпангоутов у них уже переломились. Истребитель "Pluton" обладал таким же недостатком, когда он шел из Англии, и потому ему скрепляли носовую часть в Ферроле.

Я не знаю, представляет ли порт Сан-Хуан де Порто-Рико хорошее убежище для судов; если нет, и если также и порт Майагуэз недостаточно закрыт, то эскадра наша будет в самых неблагоприятных условиях. Однако, прежде чем составлять себе какие-либо об этом суждение, я дождусь прихода "Vizcaya", командир которой - Эулате, вполне знаком с Порто-Рико. Я постоянно озабочиваюсь состоянием Канарских островов: было бы необходимо закрыть и укрепить порт Грациоза, так же как было бы полезно укрепить остров, стоящий у подхода к порту Ла-Луц на острове Гран Канариа.

Мысль об отправке эскадры на Кубу повидимому благоразумно оставлена без внимания.

Касательно Порто-Рико я часто думал, было ли бы разумно собрать там все наши морские силы и окончательно решил, что этого не следовало бы делать. Если порто-Рико Останется нам верен, то он нелегко отдастся американцам, но если он нам изменит, то он неизбежно подвергнется участи Кубы.

С другой стороны, я очень за Филиппинские и Канарские острова, как я уже это говорил прежде, а главным образом боюсь, чтобы неприятель не стал бомбардировать наших берегов; это последнее вовсе не невозможно, судя по смелости янки, которые могут сделать это безнаказанно четырьмя или пятью судами со скоростью большею, чем у наших судов. Вследствие всех этих причин, я и не знаю, как мне лучше быть. Я ни на что не решусь без общего совета командиров, согласно постановлениям устава.

Оставляю это письмо незапечатанным до завтра, на случай, если что-нибудь произойдет новое.

Мне сейчас доложили, что крейсеры "Oquendo" и "Vizcaya" показались с моря. Я уже имел удовольствие видеть их входящими и приветствовал их командиров. Команды вполне здоровы и в отличном состоянии духа, но "Vizcaya" сильно нуждается в доке. На переходе с Порто-Рико он сжег на 200 тонн угля больше, чем "Oquendo", что указывает на уменьшение его скорости от 3 до 5 узлов и на уменьшение его радиуса действий на 25-35%. Оба судна сейчас принялись за погрузку угля, но, ведь, это долгая история, ибо мы к несчастью не чувствуем себя здесь дома. Мы поистине несчастливы!"

ВОЕННЫЙ СОВЕТ ИЗ КОМАНДИРОВ СУДОВ

Всем хорошо известно, что перед выходом эскадры с островов Зеленого мыса, командиры судов были созваны на военный совет, который состоялся на крейсере "Cristobal Colon" 21-го апреля. Вот, что об этом пишет адмирал Сервера:

"Заседание совета длилось почти четыре часа. Во время прений преобладал дух дисциплины, который существует на всей эскадре и в особенности среди командиров, которые делают честь Испании и ее флоту; я счастлив, что имею таких доблестных товарищей в эту критическую минуту. Первое и самое естественное желание, высказанное всеми, состояло в решимости идти на поиски за неприятелем и сложить свои головы на алтарь отечества, но затем, когда вспомнили, что это их отечество всеми покинуто, оскорблено и попрано неприятелем, гордящимся нашим поражением, решили, что такая жертва с их стороны была бы бесполезна и что через это они только отдали бы свою дорогую отчизну в руки надменного и гордого неприятеля, и Бог знает, какие были бы от этого последствия. Я хорошо понимал ту внутреннюю борьбу, которая происходила в них. Все с отвращением должны были отказаться наконец от решимости сейчас же ринуться на врага; тем более им это казалось обидным, что они считали себя все-таки обязанными пожертвовать собой для интересов бедного отечества. К этому надо прибавить, что невежественные народные массы, ничего не смыслящие в военных делах и в особенности в морском деле, думают, что крейсеры "Alfonso XIII" или "Cristina" могут быть противопоставлены броненосцам "Iowa" и "Massachusetts", так что капитаны судов в окончательном своем решении как бы критически и с сарказмом отнеслись к общественному ошибочному мнению.