Как я уже отмечал выше, Митчелл решил любой ценой потопить «Ostfriesland» утром 21 июля 1921 года, использовав удар "плотничьим молотом". Отрезав себе все пути отступления, он приказал не обращать внимания на прежние условия и бомбардировать дредноут, сбрасывая бомбы одну за другой без перерыва. Корпус линкора начал нести серьезные повреждения, море забурлило вокруг корабля и по левому, и по правому борту. Вода начала поступать внутрь корпуса медленно, потом все скорее и скорее. От полученных попаданий в уже имевшиеся ранее пробоины в кормовой части ниже броневой палубы вода быстро начала заполнять отсеки корабля. Подобные пробоины появились и в носовой части. Таким образом, выявился недостаток вертикальной водонепроницаемости в корпусе линкора выше броневой палубы. Если бы корабль не имел крена и море было абсолютно спокойным, то дредноут погружался бы из-за равномерного поступления воды с обоих бортов кормой и тонул бы намного дольше, хотя его повреждения могли быть неопределенными. Однако линкор получил крен. Под палубами была нарушена водонепроницаемость, море было бурным и вода, не встречая серьезных препятствий, легко проникала в поврежденный корпус. Все это вместе и привело к опрокидыванию дредноута.

Что могло случиться, когда мощная 2000-фунтовая бомба взорвалась? Произошли две вещи: Первое - после взрыва масса воды попала в пробоины в надводной части корабля: второе - много воды скопилось после разрыва на палубах и надстройках «Ostfriesland», и в результате второго заливания вся эта вода могла соединиться с водой, попавшей в носовую часть корпуса. Настоящий водопад воды опал тогда на корпус линкора. Но больше всего воды упало на левый борт линкора и также прошло через дыры в палубе внутрь корабля. Этот дополнительный вес переместился затем в корму, корабль приобрел крен, от которого он уже не избавился и который способствовал тому, что через пробоины в кормовой части новые массы воды начали поступать внутрь корабля.

К этому можно добавить, что кормовая часть третьей палубы уже находилась в воде или частично захлестывалась из-за того, что забортная вода уже проникала в отсеки под этой палубой, особенно в прилегающие к левому борту, на который накренился линкор. Вода ринулась внутрь через множество отверстий в корпусе, в том числе и вентиляционных, вытесняя воздух наружу. Это могло создать пену вокруг корабля намного более эффективно, чем одна большая пробоина. Некоторые переборки могли долго сопротивляться давлению воды, но как только вторая палуба начала заливаться, переборки не выдержали и внезапный большой выход на поверхность воздуха мог привести к сотрясению корабля. Оценивая ситуацию, надо отметить, что линкор неизбежно должен был опрокинуться, так как большие бомбы не только разрушали обшивку и переборки, но и обрушивали на палубу огромное количество воды, которая, проникая через вентиляционные отверстия, накапливалась во внутренних помещениях и создавала условия для образования постоянного крена.

Корабль не опрокидывался до тех пор, пока вода не проникла в основную часть главной палубы, после чего он быстро опрокинулся. Конечно, опрокидывание было смертельным, ибо когда корабль лег на борт, вода хлынула в трубы и заполнила котельные отделения - в дополнение к тому, что половина отсеков под броневой палубой уже была затоплена. При дальнейшем увеличении крена могли начать разрушаться внутренние механизмы корабля, причиняя дополнительные повреждения переборкам. Через вентиляционные трубы вода начала свободно поступать в сохранившие целостность носовые отсеки, и плавучесть быстро начала уменьшаться. Перемещение воды и различных грузов внутри корпуса привело к опрокидыванию корабля, после чего положение стабилизировалось.

В случае с «Ostfriesland» стабильности было недостаточно, так как кормовая часть была затоплена сильнее и будучи тяжелее, ахтерштевень глубже погрузился под воду и нос выступил из воды. Ахтерштевень погружался все глубже и глубже, нос поднимался все выше и выше, пока корма не уткнулась в дно моря на глубине около 36 футов. Здесь погружение временно остановилось, а нос «Ostfrieslanda» остался торчать из воды.

Силы, которые привели нос «Ostfriesland» к поднятию, а корму к затоплению, в этот момент уравнялись. Однако в действие пришла другая сила. Давление воды, эквивалентное 78 фунт./кв.дюйм (около 5,4 кг/см², откуда такая величина - непонятно, прим. ВВС) начало действовать на переборки и двери в нижних водонепроницаемых отсеках. Пропорционально меньшие силы начали действовать в открытых отсеках палубой выше. Тогда же инженерами было подсчитано, что линкор не сыграл бы роль "подлодки", если бы его проект был рассчитан на то, чтобы переборки выдерживали давление воды 28-30 фунт./кв.дюйм (около 2 кг/см², прим. ВВС), что увеличило бы плавучесть линкора. При этом, переборки испытывали огромное давление и начали постепенно подаваться ему. Как только предел прочности был пройден, открылась течь в носовых переборках и гибель корабля стала делом недалекого будущего. Большие воздушные пузыри вырвались наружу, корпус содрогнулся, шаткое равновесие было нарушено, переборки разрушились и нос погрузился в воду (11).

Я надеюсь, что вышеуказанные материалы нарисовали достаточно ясную картину того, что произошло 21 июля 1921 года. Если принять эту концепцию за основу, то мы неизбежно столкнемся с рядом противоречий. Во-первых, эффективность бомбометания поставлена в зависимость от наличия ветра в тот день. Во-вторых, при проведении испытаний не были испытаны более современные бронебойные бомбы и более современные мишени. И последнее, пророк авиационной мощи основывался на неверном принципе, что цель оправдывает средства. Он довольно широко толковал результаты испытаний в дальнейшем развитии своей теории, которая стала более гибкой и включала некоторые другие виды оружия, которые появились позднее и имели несколько более высокие качества. Однако неудачное использование эскадрилий В-17 на Филиппинах и при Мидуэе показали ошибочность ставки  Митчелла на тяжелую бомбардировочную авиацию с ее высотным бомбометанием по небольшим целям.

Полученные данные позднее были использованы в общих чертах военным министерством. Время показало, что самолеты могли доставить смертельный груз на большие расстояния и сбросить его на линкоры, хотя те еще долго сохраняли значение спинного хребта флота. Однако министерство полагало, что в дальнейшем наряду с самолетами будут развиваться как зенитная артиллерия, так и другие средства защиты, которые будут устанавливаться на кораблях.