Не менее полезным крейсер был бы в операциях вторжения при использовании крупных войсковых соединений - как например, при вторжении генерала МакАртура в Новую Гвинею.

Но в операциях, которым были бы характерны быстро меняющаяся обстановка и высокодинамичное маневрирование, - как например боевые столкновения корабельных эскадр или крупных корабельных соединений, которые имели место во время Тихоокеанских кампаний, - подобные авианосные крейсеры требовали бы только дополнительных усилий на охрану при весьма незначительной ударной мощи как со стороны авиации, так и со стороны артиллерии. Задачи разведки, которые крейсеры-гибриды могли бы эффективно выполнять, с таким же успехом выполнялись бы и обычными авианосцами и крейсерами.

Сейчас многие специалисты при рассмотрении вопроса об авианосных крейсерах-гибридах отмечают, что такие корабли, если бы они были построены, во время Второй мировой войны в ударные соединения флота не включались бы, оставаясь кораблями второй линии. При этом утверждается, что правильность решения отказа от их строительства в пользу быстроходных кораблей с чисто авиационным вооружением подтвердил ход боевых действий. Однако, так ли это? Ведь для подобного утверждения прежде всего необходимо рассмотреть и проверить альтернативный вариант.

В реальной войне авианосцы из состава ударных групп постоянно отвлекались для ведения разведывательных и дозорных действий. Для этого в состав авиагруппы приходилось включать по меньшей мере одну эскадрилью самолетов-разведчиков, уменьшая состав ударных групп. Более того, разведывательные самолеты использовались наиболее интенсивно и постоянно создавали угрозу помешать палубному обслуживанию, взлету или посадке самолетам ударных групп. А ведь не следует забывать, что во время высокодинамичных операций промедление с ударными самолетами (или, наоборот - с истребителями охраны) могло привести к роковым последствиям - опоздание с первым ударом в бою авианосцев могло стать рубежом между победой и поражением.

Достаточно вспомнить звездное сражение американского флота - Мидуэй - и то, как обслуживание и запуски разведчиков вызывали задержки с взлетами торпедоносцев и бомбардировщиков. И отказаться от использования разведчиков было нельзя - сражение происходило на расстоянии в сотни миль, и отслеживание обстановки требовалось постоянное. Ведь не зря, опысывая сражение у Мидуэя и называя его «удивительной победой» («miraculous victory»), во многих исследованиях отмечаются его особенности (в части использования авиации):
1.  Авианосцы использовали свои самолеты разрозненно друг от друга, не имея общего управляющего центра.
2.  Авиационные группы разных авианосцев не использовались в единых группах для усиления ударной мощи.
3.  Истребители сопровождения часто терялись.
4.  Единого управления при нападении авиации на корабли противника не было.
5.  Управление подлетом к цели осуществлялось очень плохо, и многие самолеты цели не находили. При этом, немаловажно отметить, что в начальном этапе сражения самолеты выпускались в воздух с предельных дистанций до противника. Они не имели даже возможности сформироваться в воздухе, опасаясь выработать горючее в ожидании взлета своих товарищей, и поэтому отправлялись к цели отдельными звеньями. И все это - в отсутствии центра управления полетами и при не вполне ясной боевой обстановке.
6.  Затрачивая время на поиск цели, самолеты уменьшали время атаки на противника.

Все это было характерно для американского флота. Ярким контрастом выглядит система управления полетами в японском флоте, где имелись превосходные крейсеры типа «Топе», в задачи которых еще на стадии проектирования вкладывалось разведка в пользу авианосных соединений (посредством своих пяти корабельных поплавковых гидропланов), а также управление и обеспечение согласованности действий своей авиации. Причем архитектурно эти крейсеры приближались к крейсерам-гибридам - вся артиллерия в носовой части, а кормовая часть отдана для размещения авиации.

Отработанные методы японского флота несомненно могли бы принести им тактическую победу при Мидуэе, если бы не цепь роковых для японцев случайностей, начавшихся с поломки одного из самолетов-разведчиков на ключевом направлении поиска и выхода из строя радиостанции, помешавшей сообщить об обнаружении противника. Эти факты известны и не подлежат обсуждению в рамках этой статьи.

Важно отметить другое. Авианосный крейсер типа CVS в роли, аналогичной японским «Топе», несомненно оказался бы во многом эффективнее и полезнее. И кто знает, как бы сложился бы ход Тихоокеанской войны, если бы такие корабли оказались бы в строю флота с той или иной стороны?

Японские авианосцы «Akagi» (вверху) и «Kaga» (внизу), также как и британский «Furious», по архитектуре были во многом подобны проектировавшимся американским крейсерам с полетной палубой - если не принимать во внимание разницу в величине. К тому же в них было воплощено многое из того, что позже предлагали американцы для своего проекта - как, например, заваливающиеся шарнирные дымовые трубы, отсутствие надстроек, размещение артиллерии и др. Однако, нелишне вспомнить, что во время модернизаций этих авианосцев от большинства таких «экспериментальных идей» моряки отказались, включая сюда и сделанное расширение полетной палубы, не оставлявшей места для орудийных башен. Вполне вероятно, что такая же судьба ждала и американские авианосные крейсеры - если бы они были построены.