С потоплением "Prince of Wales" и "Repulse" японские стратеги устранили последнюю оставшуюся силу крупных военных кораблей, которые после разгрома американского тихоокеанского флота в Пирл-Харбор могли серьезно мешать им в проведении их операций, и установили абсолютное морское господство во всем районе между Индией на западе и Австралией на востоке. Однако, даже абсолютное господство на море не могло заставить их на время отбросить свою осторожность, с какой несмотря на всю кажущуюся безрассудность их действий, они выполняли свои планы. Так же как адмирала Того, сорок лет до этого, тревожила проблема как бы уничтожить русский флот в Порт-Артуре и в то же время сохранить любой ценой свои невозместимые крупные корабли с тем, чтобы должным образом встретить после этого Балтийский флот; так и его преемники во второй мировой войне были строго ограничены той же необходимостью сохранить свой главный флот, как основу своего господства в западной части Тихого океана и центральный резерв, от которого будет зависеть их способность отбивать контратаки союзников во второй, оборонительной фазе войны, согласно их плану. По словам японского атташе в Берлине контр-адмирала Иокой все действия против сил противника будут зависеть от того, сохранятся ли главные силы без серьезных потерь. Даже после устранения крупных кораблей союзников, японские стратеги не хотели подвергать какому-либо риску свои силы со стороны подводных лодок и самолетов противника и держали их в глубоком тылу, выставляя против оставшихся сил противника подобные им силы, которые легче заменить: легкие корабли, транспорты, наземные и воздушные силы.

Нейтрализуя и блокируя одну позицию противника за другой, прежде чем продвигать вперед свои уязвимые транспорты под прикрытием мощных эскортных сил. они могли систематически двигаться вперед и даже с большой скоростью от одного пункта до другого, не давая возможности союзникам нанести контрудары. Сингапур, а затем Ява. были взяты последовательно в клещи, а военно-морские силы союзников под командованием контр-адмирала Доормана в результате непрерывных воздушных атак были отогнаны к югу Голландской Вест-Индии. Когда попытка Доормана вернуться к северной части Явы и прорваться сквозь японское эскортное охранение к их западному флоту транспортов не удалась и закончилась победой японского флота в бою в Яванском море, то последнее оставшееся препятствие к установлению японцами полного "командования" во всем этом районе было уничтожено и борьба за южные территории ими была выиграна. Через несколько дней японцы высадили свои силы в трех местах острова Ява и немногим больше, чем через неделю, центр сопротивления на острове был сломлен, а вслед за этим последовала капитуляция и других островов.

Завоевание Малайи и Голландской Вест-Индии освободило значительную часть японских сил и они могли направить их на подавление Филиппин, где японцы неожиданно встретились с упорным сопротивлением. Капитуляция о. Батаан (вообще-то, Батаан - полуостров, прим. ВВС) 8 апреля и о. Коррегидор 6 мая явилась окончательным достижением их "стратегической цели" ровно через шесть месяцев после успеха двойного удара в Пирл-Харбор и Куантан, это была головокружительная победа и тем не менее, для достижения ее потребовалось в два раза больше времени, чем планировали японские стратеги. Отчаянная подвижная оборона численно превосходящих оборонителей-союзников не была напрасной.

Еще до окончания сражения за Филиппины, разгром сопротивления союзников на юге поставил японских стратегов перед жизненно важным решением, самым важным за все время войны. Вопрос был в том. двигаться ли дальше в Индийский океан или нет.

Сопротивление союзников в Малайе и Голландской Вест-Индии дало британским кругам в Индии несколько недель времени для укрепления своих оборонительных позиций, но и это мало помогло им. Они все еще были слишком слабы.

Путем отвода из Средиземного моря всех британских крупных военных кораблей кораблей, оставляя эту жизненно важную линию на попечении только нескольких крейсеров, эсминцев и подводных лодок, поддерживаемых воздушными силами 8-й армии, стратегам союзников удалось восстановить силы в Индийском океане, находившиеся под командованием адмирала Соммервила. Однако из всего флота действительно боеспособным был только один линкор "Wapspite". Четыре других линкора - "Revenge", "Royal Sovereign", "Resolution" и "Ramillies" были модернизированы, но недостаточно, и при некотором напряжении могли выйти из строя. На двух авианосцах "Illastrious" и "Indomitable" были устаревшие самолеты, за исключением лишь части истребителей. Миноносцы были самые разнообразные, некоторые были настолько стары, что удивительно как они еще могли двигаться. Когда японцы, месяц спустя после падения Явы. нанесли мощный удар по Коломбо и Цейлону, а в начале апреля, застав флот Соммервила в процессе концентрации, потопили старый авианосец "Hermes" и тяжелые крейсера "Kornwallis" и "Dorsetshire", они заставили англичан временно отказаться от контроля в западной и центральной части Индийского океана и отвести свои силы к Килинджини на восточном побережье Африки. Последовать за ними туда японцам не удалось, и они отошли вместо этого на свои базы в Сингапур и Пенанг с тем, чтобы уже никогда не вступать в Индийский океан в полной силе. Дальнейшие их действия в том направлении ограничивались спорадическими попытками нарушить линии коммуникаций своими подводными лодками и случайными надводными рейдами - слишком редкими, чтобы представлять для союзников реальную опасность.

Однако в течении тех тревожных летних месяцев 1942 года они держали в своих руках судьбу всей войны там. в Индийском океане. Вся стратегия союзников зависела от их возможности удержать обширный район России, Ближнего Востока, Индии и Китая между двумя группами стран Оси. Жизненно важные линии от двух англо-саксонских морских держав к этому центральному блоку проходили почти целиком через западную часть Индийского океана. Без непрерывного потока людской силы и материалов по этим линиям, начиная с марта, когда кончилась концентрация сил для операций у Эль-Аламейна и в течении всего лета и осени 1942 года - ни русские не смогли бы продержаться, а затем обрушиться на Паулюса под Сталинградом, ни англичане не смогли бы разбить Роммеля у Эль-Аламейна.

Японские стратеги, конечно, не были слепы, но для концентрации всех своих военно-морских сил в Индийском океане, чтобы перерезать жизненно важные линии союзников через западный бассейн, потребовала бы от них не только одной принципиальности. Для этого потребовалась бы решительность полностью отречься от основ их стратегического планирования, оставить свою мысль об "ограниченной войне", отказаться от своей ревниво охраняемой "стратегической независимости" ради настоящего, искреннего сотрудничества со своими европейскими партнерами в выполнении общего плана войны. Наконец, прекратить свое победоносное наступление в Тихом океане, прежде чем они смогли бы закончить и закрепить свои завоевания для того, чтобы выиграть сражение в Тихом океане, главным образом для своих номинальных союзников, которых они боялись и которым не доверяли. Чего японские стратеги не понимали, так это того, что у них не было выбора, что их предусмотрительная стратегия "независимости" и "ограничения" была в корне ошибочной в этом мировом конфликте и что единственная, да и та слабая надежда могла быть только в такой кажущейся безрассудной "неограниченной", охватывающей весь мир стратегии.