Эту винтовку В.Г. Федоров смог осмотреть, побывав в Париже. В ходе поездки с миссией Русина он знакомится также с новыми образцами вооружения, разработанными во Франции и в Великобритании. В своей «Записке-отчете», поданной в январе 1916 г., он посвящает автоматическим винтовкам особый раздел. О винтовке Маузера он пишет, что это пока «только опытный образец: №244, который выбит сбоку ствольной коробки, показывает, что захваченный экземпляр был один из тех 500, которые были заказаны для опыта в июле 1914 г.» Далее Федоров указывает: «Ни в Англии, ни во Франции совершенно не поднят еще вопрос о перевооружении армии автоматической винтовкой, все дело сводится лишь к широкому испытанию в боевых условиях этого нового оружия, причем заказываются не автоматические винтовки, а ружья-пулеметы, которые, по моему мнению, в настоящее время имеют безусловно большее значение, чем упомянутые винтовки... Если бы у нас даже и была... законченная автоматическая винтовка,... было бы нецелесообразно устанавливать ее производство на заводах... Полагаю, что и для нашей армии вопрос заключается лишь в необходимости самого широкого испытания в боевых условиях различных систем ружей-пулеметов и автоматических винтовок, причем... необходимо немедленно заказать некоторое количество до 3 или 5 тысяч автоматических винтовок, приспособленных для непрерывной стрельбы и имеющих магазин на 20—25 патронов. .. Для установки производства необходимо подыскивать частную мастерскую». Федоров предлагал также укоротить ствол оружия и нарезать прицел на меньшие дистанции, нежели считалось необходимым ранее.

Рождение «ручного ружья-пулемета»

После возвращения в Россию Федоров берется за переделку своей 6,5-мм винтовки. К тому времени о ней уже вспомнил генерал-лейтенант Н.М. Филатов, исполнявший должность начальника Офицерской стрелковой школы в Ораниенбауме. На волне возродившегося интереса к автоматическим винтовкам он летом 1915 г. затребовал в школу детали 7,62-мм винтовки Федорова 1912 г. и 6,5-мм винтовки 1913 г., а также добился перевода в Ораниенбаум с Сестрорецкого завода В.А. Дегтярева.

Автоматы («ручные ружья-пулеметы») и каски (стальные шлемы) Адриана получали бойцы отдельной роты 189-го Измаильского пехотного полка.

13 января 1916 г. 50 комплектов частей винтовок Федорова передали в мастерскую Ружейного полигона Офицерской стрелковой школы. Здесь же Федоров с помощью Дегтярева занялся переделкой своей системы в ружье-пулемет. 6,5-мм патрон «улучшенной баллистики» так и остался опытным, зато имелось значительное количество японских 6,5-мм патронов к винтовкам «Арисака». Готовые патроны поставляли из Японии и Англии, снаряжение патронов, поступавших в разобранном виде, и собственное их производство наладил Петроградский патронный завод. Японский патрон был меньше 6,5-мм федоровского, и винтовки приспосабливали под него, размещая в патроннике особый вкладыш. Федоров укоротил ствол с 800 до 520 мм и снабдил его оребрением, ввел флажковый переводчик, подвижную покрышку затвора, разработал серию сменных магазинов. При этом Федоров исполнял также весьма хлопотные обязанности помощника инспектора пороховых, взрывчатых и оружейных заводов.

Стремясь осуществить «широкое испытание в боевых условиях различных систем», Федоров не сосредотачивал внимание исключительно на своей системе. Так, в апреле 1916 г. он предлагает «дать соответствующее предписание Сестрорецкому заводу» на продолжение работы с автоматической винтовкой Токарева. Федоров оказал также поддержку Дегтяреву в его работе над автоматическим карабином.

К сентябрю 1916 г. в мастерской полигона собрали восемь 7,62-мм ружей-пулеметов Федорова с магазином на 15 патронов, три 6,5-мм с магазином на 25 патронов и два с магазином на 50 патронов, а также сорок пять 6,5-мм автоматических винтовок Федорова (получившего уже звание генерал-майора). Пятый отдел Арткома в Журнале №381 от 6 сентября 1916 г., отнеся оружие Федорова к особому классу «ручных ружей-пулеметов», заключил, что кроме авиации «означенные ружья с пользой могли бы быть употреблены и на бронированных автомобилях, в особенности пушечных, где нет возможности поставить пулемет... Автоматическая винтовка Федорова могла бы быть использована для полевой позиционной войны как вооружение пехоты».

В течение лета и осени при Офицерской стрелковой школе была сформирована и обучена «команда особого назначения». Ей передали 45 винтовок и восемь 7,62-мм ружей-пулеметов Федорова, снабдив их клинковыми штыками «по образцу Кавказского казачьего войска» и чехлами (пользование брезентовыми чехлами для переноски винтовок привлекло внимание Федорова во время командировок в Японию и Англию). Кроме того, команда была «снабжена всеми новыми техническими усовершенствованиями» — оптическими прицелами, биноклями, приборами для стрельбы из-за укрытий, переносными стрелковыми щитами системы Технического комитета ГВТУ, стальными шлемами Адриана. Оптические прицелы системы Герца были заказаны Обуховскому заводу еще в декабре 1914 г. для штатных 7,62-мм винтовок. Но первые 20 прицелов в июне 1916 г. передали для ружей-пулеметов Федорова.

«Автоматической роте генерал-майора Федорова» (как одно время называли подразделение) придали второй комплект обученных нижних чинов, вооруженных пистолетами «Маузер», для замены выбывших из строя. Речь шла не просто о боевом испытании ружей-пулеметов и автоматических винтовок, но о пехотном подразделении с новой организацией, системой вооружения и оснащения. В это время пехота воюющих армий вырабатывала новые тактические формы. Небольшие группы формировались вокруг ручного пулемета, который в сочетании с гранатами позволял группе оказывать упорное сопротивление в обороне и решительнее действовать в атаке. На Западе складывалась групповая тактика, вернувшая пехоте ее активную роль. В русской армии при острой нехватке автоматического оружия предпосылок к групповой тактике было меньше. Легкое автоматическое оружие и хотел дать армии Федоров, а «автоматическая рота» могла на практике подсказать выход из ситуации.