Назначение Павла Даниловича председателем комиссии по государственным испытанием БМП-3 состоялось.

Однако высокая должность генерала и большой круг исполняемых им основных служебных обязанностей не позволяли ему постоянно пребывать в местах проведения испытаний. Для осуществления повседневного руководства проведением государственных испытаний, текущей координации действий всех привлекаемых к ним войсковых частей, военных и гражданских организаций и предприятий, выработки объективной и грамотной оценки результатов испытаний, конкретных технических предложений по устранению выявленных недостатков требовался постоянно действующий первый заместитель председателя Государственной комиссии. На этом посту нужен был военный специалист в области отработки новой бронетанковой техники, имеющий соответствующий опыт работы, возможность полностью сосредоточиться на испытаниях и пользующийся достаточным авторитетом у специалистов промышленности.

Выбор командования пал на меня. По-видимому, сыграл роль мой прежний опыт совместной работы с промышленностью и войсками по отработке многих послевоенных образцов бронетанковой техники, в том числе предшественников БМП-3 — боевых машин пехоты БМП-1 и БМП-2. Учитывалось также и то, что в предвидении моего увольнения из армии уже был подготовлен преемник на мою должность начальника отдела планирования ОКР и НИР — заместителя председателя научно-технического комитета ГБТУ МО СССР. Кроме того, принимались во внимание высокая квалификация и большой опыт работы офицеров и гражданских сотрудников отдела. Поэтому мое длительное отсутствие в комитете не вызывало особых осложнений.

На переднем плане генерал-полковник П. Д. Гудзь (слева) и полковник П. И. Кириченко прибыли с комиссией к месту испытаний БМП-3 в долине Копетдага (ТуркВо).

О нашем сотрудничестве с Павлом Даниловичем я вспоминаю с удовольствием. Несмотря на разницу в наших воинских званиях (он — генерал-полковник, я — полковник), у нас быстро установились отношения взаимного уважения и доверия, выявилась общность интересов.

Необходимые принципиальные организационные решения по испытаниям принимались им оперативно, обоснованно и четко. После этого все подготовленные мной распоряжения войскам, обращения к командованию или промышленному руководству тут же подкреплялись его высокой подписью. Не было ни одного случая, когда бы эти распоряжения или обращения не принимались к исполнению должностными лицами всех степеней и рангов.

Сам председатель присутствовал на всех наиболее ответственных этапах испытаний. Несмотря на отсутствие кисти руки, он поработал на местах всех членов боевого расчета БМП-3, практически выполняя их функции. При испытаниях в Туркестане он совершил в колонне длительный марш по пустыне Кара-Кум, стойко перенося 45-градусную жару и сплошные завесы лессовой пыли. Во время проверки водоходных качеств машин в морских условиях Павел Данилович совершил ряд заплывов в БМП-3 по черноморской акватории, в том числе вместе с приглашенным им командующим Черноморским флотом адмиралом Д. Хронопуло. Пристальный интерес Гудзя вызвала проверка работоспособности машин на крутых горных склонах армянского Арагаца в условиях кислородного дефицита. Актуальность этой проверки диктовалась опытом проходивших тогда военных действий нашей бронетанковой техники в горах Афганистана. Но, разумеется, главным предметом его внимания была проверка эффективности нового вооружения БМП-3 при проведении всех видов стрельб. Вклад боевого генерала в методику проверки и оценки новых боевых возможностей БМП-3 в различных условиях ее тактического использования был для комиссии особенно ценным.

Как и у всякого нового изделия, у опытных образцов БМП-3 было немало недоработок. Однако, к чести разработчиков машины, в ходе испытаний им удавалось быстро находить технические решения по устранению выявленных недостатков и реализации предложений комиссии, в том числе ее председателя, по дальнейшему улучшению конструкции машины.

Результаты нашей работы, завершенной в 1986 г., были успешными. Несмотря на сложные, порой опасные условия испытаний, они прошли без каких-либо чрезвычайных происшествий, серьезных травм личного состава и, как отметили контролировавшие нас спецслужбы, без утечки закрытой информации. Новая боевая машина пехоты БМП-3, доработанная в ходе всесторонних испытаний, была рекомендована комиссией к принятию на вооружение в то время еще Советской Армии.

У новой машины, во многом ломавшей привычные представления о вооружении стрелковых частей и подразделений, было, как водится, немало недоброжелателей и идеологических оппонентов. Они выступали с критикой БМП-3 на высоких совещаниях в Министерствах обороны и оборонной промышленности при рассмотрении результатов государственных испытаний. Однако авторитетное слово председателя государственной комиссии, лично убедившегося в высоких боевых и эксплуатационных качествах этой машины, сыграло решающую роль.