Как известно, в 1972 г. между СССР и США было подписано Временное соглашение по ограничению наступательных стратегических вооружений (Договор ОСВ-1), охватывающее только две компоненты этого оружия — баллистические ракеты наземного (МБР) и морского (БРПЛ) базирования. На принципе взаимности за рамки Договора ОСВ-1 были выведены стратегические бомбардировщики, многократное преимущество по которым имели США, а также дальние крылатые ракеты, которыми располагал в то время только Советский Союз. Такие ракеты находились на вооружении дальней авиации, кроме того, в режиме применения против стационарных береговых целей могли задействоваться и корабельные ракеты П-35 и П-6, обладающие дальностью до 600 км. В соответствии с последующими более всеохватывающими международными договорами они также не рассматривались как стратегические вооружения.
Тем не менее американцы ощутили себя глубоко и незаслуженно обиженными в связи с несбалансированностью арсеналов сверхдержав из-за отсутствия у них крылатых ракет и приняли твердое решение как можно скорее догнать и перегнать СССР. Кроме того, Договор ОСВ-1, накладывая ограничения на число БРПЛ, тем самым предписывал вывод из строя ранее построенных лодок с этими ракетами по мере поступления на флот новых ракетоносцев. В США уже велась разработка системы оружия нового поколения, включавшей комплекс БРПЛ ULMS, в дальнейшем получивший наименование «Трайдент», а также подводные лодки с увеличенным до 24 ракет боекомплектом. Естественно, встал вопрос о дальнейшей судьбе ракетоносцев более ранней постройки после снятия с них ракет систем «Поларис» и «Посейдон». Наиболее целесообразным сочли их перевооружение на стратегические крылатые ракеты. При определении типоразмеров перспективных крылатых ракет вначале исходили из максимального использования габаритов имевшихся на лодках шахт для БРПЛ. Однако в этом случае американцам было трудно придать лодкам убедительные признаки перевооружения, наблюдаемые советскими техническими средствами контроля (т.е. разведывательными спутниками), а тем более — снять подозрения в возможности быстрого обратного переоснащения лодок баллистическим оружием.
В результате было принято решение разрабатывать стратегические крылатые ракеты в диаметре, многократно меньшем по сравнению с поперечным габаритом шахт для БРПЛ, что позволило бы также соответственно увеличить боекомплект лодки. Следующим вполне логичным шагом стал переход к калибру 533 мм, позволяющему запускать крылатые ракеты не только из специальных шахт, но и из торпедных аппаратов. При этом крылатые ракеты могли размещаться не только на бывших носителях БРПЛ, но и на любых подводных лодках при условии укомплектования их соответствующей аппаратурой для ввода полетного задания и предстартовой подготовки ракет. Новая крылатая ракета получила название «Томагавк» (будем следовать не вполне точной, но устоявшейся за почти два столетия транскрипции, идущей по крайней мере от первых русских переводчиков романов Ф. Купера).
Выбор торпедного типоразмера определил и основные тактико-технические показатели проектируемых ракет. В принятых массогабаритных ограничениях было невозможно создать скоростную высотную ракету. Прорыв ПВО можно было обеспечить только за счет скрытности: снижением эффективной поверхности рассеяния для уменьшения отраженного радиолокационного сигнала и полетом на предельно малой высоте. Дозвуковая скорость ракет соответствовала многочасовому полету к цели, что почти на два порядка превышало длительность разгонного участка траектории баллистических ракет. Как известно, накапливаемая погрешность ряда гироприборов пропорциональна времени их работы. Несмотря на огромные достижения в совершенствовании инерциальных систем управления, которые имели место к середине 1970-х гг. по сравнению с аппаратурой крылатых ракет первого поколения — тех же «Регулусов», точность попаданий не обеспечивала эффективного использования новых ракет даже при оснащении их термоядерными боевыми частями мощностью в несколько сотен килотонн.
Американская крылатая ракета «Томагавк».
