Вот как описаны первые минуты боя в официальном японском источнике:
"В 2 часа 7 минут (по меридиану Киото - В.Ч.), когда второй корабль строя "Сикисима" кончил поворот и лег на новый курс, бывший в 7000 метров головной неприятельский корабль "Князь Суворов", а за ним и прочие суда открыли огонь и сосредоточили его на 2-х головных наших судах. Громадные снаряды, подобно дождю, падали вокруг нас... В 2 часа 10 минут "Микаса" с расстояния в 6400 метров выпустил первый снаряд в головной корабль правой колонны "Суворов". Последующие суда, вступая на новый курс, также постепенно открывали огонь, а именно: "Сикисима" в 2 часа 10 минут с расстояния 6800 метров открыл огонь по "Князю Суворову", 3-й корабль - "Фудзи" - в 2 часа 11 минут - также по "Князю Суворову" с расстояния 6200 метров..." и так далее.
Как видим, об углах и пеленгах нет ни слова, но зато с педантичностью перечислены моменты времени, названия судов и дистанции... Давайте вглядимся в указанные цифры еще раз и по возможности внимательнее.
Вот "Микаса" - дистанция 6400 метров, время 2:10.
Вот "Сикисима" - дистанция 6800 метров, время - тоже 2:10! Нет слов, читатель: тут нам повезло. Для всех наших дальнейших рассуждений весьма существенно, что первые два корабля японской линии открыли огонь одновременно. И, что также крайне важно, по одной и той же цели - по "Суворову".
Перейдем теперь к конкретным цифрам. Обе дистанции - "Микаса" - "Суворов" и "Сикисима" - "Суворов", замеренные в один и тот же момент времени, нам даны. Расстояние между японскими мателотами тоже можно считать известным - оно вряд ли превышало 3-4 кабельтова. Следовательно, перед нами типично школьная задачка решения произвольного треугольника по трем известным элементам, и в данном случае по трем сторонам. А проделав еще несколько несложных выкладок и включив "обратный ход" по линиям известных курсов, мы получим, и теперь уже действительно "по японским данным" искомый курсовой от "Суворова" на "Микасу" в 1 час 49 минут пополудни по русским часам.
Такой расчет, а вернее - серия расчетов, с использованием ПЭВМ ЕС-1840 был нами проделан, и результаты его представлены в схемах.
Как видим, на "курсовой 34°", при помощи которого блаженной памяти Лаур и его последователи так легко "выключили" из удара по "Микасе" половину русской артиллерии, нет и намека. И более того - даже для самого "неблагоприятного" значения самой "неблагоприятной" расчетной серии - скорость японской эскадры 14 узлов, дистанция между мателотами - 6 кабельтовых, курсовой "Суворов" - "Микаса" получается 66,2 градуса, то есть почти вдвое больше того значения, которое нам преподал господин Лаур по "японским" якобы данным!
Но это еще не все. Как не трудно увидеть из таблицы, наиболее "доверительные" значения курсового "Суворов" - "Микаса" составляют порядка 78-79 градусов, а при пересчете в "румбовую" меру - порядка 7 румбов. И, следовательно, в 1 час 49 минут японский флагман фиксировался точно по тому направлению, которое и указал перед лицом Следственной комиссии генерал-адъютант Рожественский - как раз на румб впереди "суворовского " траверза.
Вот так, читатель. Смутным расчетам Лаура мы поверили, генерал-адъютанту с его глазомером - нет. И, как видим, совершенно напрасно.
Но давайте перейдем теперь к следующему пункту - к тому "кавардаку", который нам так убедительно живописал баталер Новиков.
Действительно, как мог 3.П. Рожественский, которого даже явные недруги характеризовали как "отличного моряка", допустить нелепейшую оплошность и вдруг забыть о следующих за "Суворовым" судах? Но даже если расчет адмирала был верен, и если "кавардак" случился по вине какого-то из средних мателотов, который в ответственейший момент вдруг "оттянул" - то и здесь командующему эскадрой нет оправдания. И прежде всего потому, что сам характер перестроения, когда три самых сильных корабля должны были точно "подгадать" между "Суворовым" и "Ослябей", был по сути своей до предела ненадежен, и формируемая "линия" буквально висела на тоненьких ниточках случайностей. Ведь случись малейшая поломка по машинной части, которая, кстати сказать, была предельно изношена 18000-мильным переходом - все! Вместо "линии" - куча. Вместо грозного для врага боевого строя - гигантская мишень...
"Почему Рожественский не скомандовал быстроходному 1-му отряду просто прибавить ход и просто вывести свой "стреляющий" борт из-за "тени" левой колонны? - вопрошает в своей книге адмирал сэр Реджинальд Кастенс. - Ведь никакой необходимости в формировании строгого кильватера не было. А некоторое поперечное отстояние одной колонны от другой было бы даже желательно..."
Сам же Рожественский так описывает момент перестроения:
"Когда в 1 час 49 минут "Суворов", приведя на норд-ост 23°, открыл огонь... "Ослябя" находился не на створе мачт "Суворова", а несколько левее, сажен на 10, на 15. Поэтому я приказал поднять сигнал:"2-му отряду быть в кильватере 1-го".
Сажен 10-15... Казалось бы мелочь, но эта "мелочь" изменяет устоявшуюся в наших умах картину самым радикальным образом! Оказывается, приведя на норд-ост 23°, "Суворов" не вышел на линию курса "Осляби". С умыслом или нет, но генерал-адъютант совершил как раз то, что и советовал ему задним числом, разумеется, сэр Реджинальд - он именно выдвинул 1-й отряд из-за "тени" левой колонны, сохранив между ними "желательное" поперечное отстояние в 10-15 сажен. Или, говоря по-другому, к моменту открытия огня русская формация представляла собой не правильную (или неправильную, как ее любят рисовать на схемах) линию, но сильно растянутый по длине и сжатый по ширине "уступ".
Как видим теперь, легенда о вытеснении из строя "Бородино" и (или) "Орла" есть не более чем легенда. При данном характере строя - "растянутым уступ", эти суда просто не могли быть вытеснены. Кстати сказать, о "вытеснении" концевых 1-го отряда свидетельствуют только те, кто наблюдал их сзади - с борта "Осляби", "Сисоя", "Наварина" ... Но те, кто смотрел на линию с мостиков "Суворова" (сам адмирал, Семенов, мичман Леонтьев и пр.) никаких "вытесненных" судов не видели, что и естественно: "Бородино" и "Орел" просто держали точный кильватер за своим головным! Да и сам адмиральский сигнал "2-му отряду быть в кильватере 1-го" служит хорошим тому подтверждением - если бы "Орел" и "Бородино" действительно оказались вне строя, то Рожественскому логичнее было бы поднять сигнал типа "такому-то занять место в строю" или что-то в этом роде.
"Ну хорошо, - согласится читатель, - допустим, вы правы. Но ведь вполне могло статься, что к 1 часу 49 минутам концевой "Орел" или даже "Бородино" не успели выйти из-за борта "Осляби"?!
Что ж, давайте предположим, чтя так и было. Допустим, что в самый момент, когда по фалам "Суворова* взлетел адмиральский сигнал "открыть огонь", "Орел" действительно был закрыт "ослябским" бортом. И башни доложили бы на мостик:
"Стрелять не могу. Мешает "Ослябя"!"
Возможно ли, чтобы кто-нибудь из "орловских" офицеров запамятовал бы о подобном эпизоде? Думаю, что вряд ли. Как правило, моменты такого рода врезаются в человеческую память на всю жизнь. А потому давайте потревожим оставшихся в живых "орловцев" и начнем по старшинству.
Старший офицер "Орла" капитан 2 ранга Шведе: "В 1 час 50 минут с "Князя Суворова" был открыт огонь и поднят сигнал "1". Вслед за тем, почти одновременно, открыли огонь: "Ослябя", "Император Александр III", "Бородино" и "Орел" и остальные суда нашей колонны".
"Почти одновременно"! И совершенно не упомянуто о каких-либо помехах. И слово "колонна" в единственном числе - значит, к моменту открытия огня перестроение закончилось.
Старший артиллерийский офицер лейтенант Шамшев: "С поднятием на "Суворове" боевого флага мы могли (курсив мой - Б.Ч.) открыть огонь по неприятелю..."
Командир кормовой башни главного калибра мичман Щербачев: "Броненосцы его (т.е. неприятеля - Б.Ч.) последовательно поворачивают влево (на нас) и, следуя в кильватер "Микасе", выстраиваются в одну колонну, ложась на параллельный с нами курс. Я смотри на часы: 1 час 50 минут (за особую точность не ручаюсь, так как я свои поставил приблизительно по судовым). На циферблате стрелка начинает двигаться и показывает: "пристрелка". Впереди слышны выстрелы: наш отряд вступает в бой".
